Владимир Владмели - Полковник (СИ)

этому хулигану, но два дополнительных года жизни давали Щукину слишком большую фору и рисковать не стоило.

В субботу Королев надел парадную форму и отправился в школу. За несколько минут до конца последнего урока он остановился около двери в класс. К нему подошел маленький, веснушчатый мальчик и спросил:

-Вы дедушка Игоря?

-Да.

-Я вас видел, когда вы выступали на собрании, посвященном Дню Победы. Меня зовут Коля Почивайло, я учусь с Игорем в одном классе.

-Кто его избил?

-Щука.

-За что?

-Силу свою показать хотел. Он и на меня наезжать пытался, но когда узнал, что у моего брата черный пояс, сразу отстал.

-Значит, он всех задирает?

-Конечно, всех, но Игоря особенно.

-Почему?

-Потому что он еврей.

-Ну-ка расскажи, - сказал полковник и, крепко взяв мальчика за плечо, отвел его от двери.

-Да я сам ничего не видел, - спохватился Почивайло, пытаясь освободиться, но Павел Иванович сжал его еще крепче.

-Хорошо, хорошо, - согласился Коля, - говорят, Щука начал допытываться у Игоря как фамилия его отца, а Игорь отмахивался и случайно попал Щуке по морде, ну тот и воспользовался предлогом.

Павел Иванович отпустил руку, а Коля, потирая плечо, сказал, - здесь Игорю жизни не дадут, вам в Израиль ехать надо.

-Куда?!

-В Израиль, куда же еще. Америку-то вы уже прозевали.

Полковник не знал, что ответить этому 12-летнему прохвосту. Звонок облегчил его задачу, он открыл дверь и твердым шагом вошел в класс.

-Я хочу поговорить с детьми, - сказал он учительнице.

-Кто вы? - спросила она.

-Я дедушка Игоря Королева.

-Пожалуйста.

-Могу я это сделать без вас?

-Да, - ответила учительница.

Была суббота, ей еще предстояло убрать дом, приготовить еду и принять гостей. У нее не было ни малейшего желания выслушивать, как этот военный будет пересказывать детям Устав Вооруженных Сил. Она взяла журнал и вышла из класса. Когда дверь за ней закрылась, а шаги в коридоре затихли, Павел Иванович окинул всех внимательным взглядом и сказал:

-Кто избил моего внука?

Все молчали.

-Ты тоже не знаешь? - спросил он Щукина.

-Нет, - ответил тот.

-Ну, что ж, в таком случае я проведу расследование, - он подошел к второгоднику, взял его голову в свои огромные руки и, сдавив ее так, что у Щукина потемнело в глазах, стал водить руками взад и вперед, делая с его ушами то же, что в не столь далекие времена женщины делали с грязным бельем, отдраивая его на стиральной доске. Щукин с трудом сдерживался от крика. Через минуту уши его покраснели, а боль стала нестерпимой.

-Вспомнил? - спросил Павел Иванович, приостановив экзекуцию. Щукин молчал.

-Тогда повторим.

-Нет, не надо, я больше не буду.

-Конечно, не будешь, иначе я тебя по стенке размажу. А за что ты его избил?

-Не помню.

Полковник опять начал натирать ему уши.

-Стойте, стойте, я спросил, как зовут его отца, а он не хотел отвечать.

-По-твоему это является достаточной причиной?

-Нет.

-Никак нет, товарищ полковник, - сказал Павел Иванович, - и рапортовать нужно стоя по стойке "смирно", - он сгреб волосы Щукина, поднял его и поставил перед собой, - ну!

-Никак нет, товарищ полковник.

-Вольно, - сказал Королев, отпуская второгодника, - надеюсь, что сегодняшний урок пойдет тебе на пользу.

Щукин молчал, он с трудом подавлял желание заплакать от боли и унижения.

-Я к тебе обращаюсь.

-Да, - ответил Щукин глухо.

-Не "да", а "так точно, товарищ, полковник".

-Так точно, товарищ полковник.

-Смотри у меня, сукин выкормыш, - сказал Павел Иванович и, показав ему кулак, вышел из класса.

***

С болью и горечью он провожал семью своей дочери в Израиль. Сразу же после этого его отправили на пенсию и он изнывал от ничегонеделания. Он стал по два раза в неделю ходить в парилку, увеличил время и интенсивность ежедневной зарядки, часами просиживал перед телевизором, но ничего не помогало. Несколько раз он

--">