Н Савельев - Колодец

Савельев Н Колодец

КОЛОДЕЦ

Гагуни - самое просвещенное племя неандертальцев Бизоньей долины встревожилось не на шутку. Прокопченные своды пещер содрогались от хриплого рева мужчин и визга женщин. Казалось, не будет конца спорам и взаимным попрекам.

Шум этот поднялся из-за безответственного заявления известного утописта и фантазера Засяки. Перед лицом мудрейших он смело возвестил, что видел звезды среди бела дня. И что дневные звезды Засяка лицезрел якобы из глубокого колодца.

Совет мудрейших немедленно собрался у священного родника.

По древней традиции члены совета обязаны были вести диспут, погрузив предварительно ноги в ледяную воду. Это мудрое правило преследовало далеко идущие цели. Во-первых, вода посредством охлаждения ног очищала голову, во-вторых, не позволяла докладчику размазывать, а в-третьих, способствовала естественному отбору, так как в диспутах могли участвовать только крепкие члены племени. А всем известно, что в здоровом теле и здоровый дух.

Мудрейшие из гагуней свалили в кучу личное оружие - дубины, топоры, копья - и расселись на близлежащих валунах.

- Одухотворенные, - обратился к собранию вождь Хах XVI, - истина превыше всего. - И тут же выдернул ноги из родника.

Краткость вступительного слова говорила не о пристрастии вождя к лаконичности, а скорее о застарелом ревматизме.

Затем в воду плюхнулись корявые ступни первого охотника Шашуки.

- Мужики, то есть одухотворенные, - рявкнул Шашука, - я разобью башку всякому из моей ватаги, кто еще раз скажет, что видел звезды днем.

Шашука был простецким парнем и не любил разводить канитель.

- Пусть докажет. - Начал было Щербатый Зуб, но немедленно получил от вождя по вые, потому что забыл окунуть ноги.

- Мудрейшие, - елейным голосом зашамкал старый колдун Хисобрикон. Совет зашумел: колдун нарушил церемонию диспута, обратившись к собранию не традиционным "одухотворенные", а плебейским "мудрейшие". Но колдун чихал на мнение совета, так как одухотворенным считал одного себя.

- Мудрейшие, - упрямо повторил Хисобрикон, - все мы с вами стали свидетелями страшной ереси. Вольнодумец Засяка вздумал поколебать наши устои. С каких это пор молодежь стала учить нас, стариков? Всем известно, что звезды это не что иное, как костры небесных охотников. А когда зажигают костры? Ночью. Следовательно, либо Засяка - бессовестный лгун, либо в будний день тайно приложился к мухоморовой настойке. А почему, мудрейшие, стало возможным такое? Потому что власть мирская почитается вами выше власти духовной.

Хах XVI беспокойно заерзал на месте. Он сразу понял, куда клонит колдун. К тому же тот и не собирался вылезать из студеной воды: старик непринужденно перебирал ногами полированные камешки.

- Все это есть не что иное, как дьявольский метательный камень из враждебного племени фафуней. - Колдун на минуту замолк. Молчать он мог и дольше, так как натер перед диспутом ноги гусиным салом. - Я требую чрезвычайных полномочий...

- Пусть докажет... - Взвился опять Щербатый Зуб и свалился прямо в родник от сокрушительной затрещины.

Бледный от волнения Засяка медленно ступил в прозрачную воду, даже не почувствовав холода.

- Одухотворенные! Я видел звезды днем! Их может увидеть каждый, кто залезет в колодец.

Залезть! О духи племени! Когда даже малограмотный синантроп предложил бы спуститься, а просвещенный неандерталец обязан был пригласить "почтенных и уважаемых коллег посетить скромную обитель дилетанта, дабы сообща обсудить занимательный феномен, обнаруженный вашим покорным слугой".

Засяку слопали. Не в буквальном смысле. В буквальном смысле лопают только Карпинские людоеды. Просто его забаллотировали.

Поверженный, но не сдавшийся Засяка был лишен почетного звания одухотворенного и, по обычаю племени, посажен на шкуру позора. В бытность свою шкура эта принадлежала злющему пещерному медведю. Медведя одолевали не только злость, но и блохи, которые не пожелали покинуть шкуру и после смерти ее хозяина.

Засяка стойко переносил муку. Он слышал, как соплеменники заваливают колодец, дабы ни один из гагуней не пытался увидеть звезды днем. Он страдал.

В этот день родилась наука.