Дара Ардэ - Маргарита и мастер

Дара Ардэ Маргарита и мастер

А прогнать меня ты уже не сумеешь.

Беречь твой сон буду я.

Булгаков. «Мастер и Маргарита»

Она называла его Мастером, а себя Маргаритой. Не потому, что ей казалось это романтичным, а потому что, до умопомрачения влюбленная в собственного мужа, она ни на мгновение не сомневалась в том, что их судьбы безнадежно переплетены, и что заберет их смерть в один и тот же день, пригласив в тихую обитель райских кущ, где под божественной сенью средь ангелов, они продолжат свое счастливое пребывание до скончания веков.

Ты будешь моим Мастером, — говорила она ему. — А я твоей Маргаритой. — И поэтому прогнать меня ты уже не сумеешь. Беречь твой сон буду я. И это не я сказала, — Это сказал он. Только в их Раю было венецианское окно и вьющийся виноград. А у нас будет витражное стекло и розы. Их рай там… А наш здесь на Земле…

«Мы будем жить с тобой вечно», — говорила Маргарита каждый раз, когда ее охватывало непонятное беспокойство, а мечущийся в душе страх парализовывал сознание. Тогда она, чтобы успокоить себя, повторяла, как мантру — вырвать одного, значит убить другого. Забрать одного — значит забрать двоих. В этом было что-то зловещее и колдовское. И Маргарита не раз это чувствовала сама, однако ничего не могла с этим сделать. Это было превыше ее самой. И она была бессильна, что-либо изменить.

Нет Мастера, нет жизни, повторяла Маргарита. Есть Мастер — есть жизнь, в которой обязательно должны быть розы, как символ и оберег их взаимной любви. «Много, много, много роз», — говорила она Мастеру. И Мастер, предвкушая будущий восторг любимой, в дни уходящей осени посадил розовые кусты и бережно укрыл их на зиму.

Маргарита представляла головокружительное буйство цветочного королевства и почти ощущала их будущий тонкий упоительный аромат. Но холодный декабрь с обильными снегами, все больше и больше наводил ужас и тоску. От нескончаемого снегопада холмики, со спрятанными на зиму кустами, росли, как на дрожжах, и Маргарите казалось, что сад давно превратился в гнетущее кладбище.

Откуда приходят такие мысли, — думала Маргарита, — На это у нее не было ответа. Мысли просто приходили, вводя ее в состояние зловещего и леденящего душу беспокойства. Временами ей хотелось выкорчевать и уничтожить эти кусты, чтобы мысли, наконец, оставили ее в покое. Но Мастер! Мастер… Он ведь так старался, и старался для нее. Надо дождаться… дождаться окончания зимы.

Чтобы не думать о плохом, Маргарита представляла, как наступает весна, как просыпается природа, стремясь к теплу и солнцу, и как волшебное цветение в саду, с разнообразием красок наполняют ее внутреннее пространство. Она создавала в себе красочный мир, играла этим миром, обустраивала его, наполняла, чтобы зловещие мысли исчезли навсегда и больше ее не беспокоили. Она так боялась потерять Мастера. Так боялась. Не признаваясь себе в этом и, стараясь насильно заполнить сознание первой попавшейся радостью, мечтой, желанной удачей, она еще больше усугубляла ситуацию. Искусственная радость, словно пластиковые цветы, не имеющие в себе жизни, мертвым грузом ложилась на душу, все больше и больше вводя Маргариту в боязненный трепет.

Скорее бы ушла зима и наступило бы лето с пьянящим запахом роз…

Именно об этом думала Маргарита, когда в дверь кто-то постучал и она, удивленная

нежданному визитеру, поспешила открыть.

На пороге стоял мужчина лет тридцати. Рваные джинсы, босые ноги в декабрьский морозный вечер. Увидев Маргариту, он улыбнулся.

— Добрый вечер. Извините, ради Бога. Вы не могли бы мне одолжить ботинки? Я Вам завтра верну.

Маргарита посмотрела на его босые ноги. Он подпрыгивал на месте от холода, стараясь, как можно меньше касаться земли.

— Пить надо было меньше, уважаемый, заходите в дом. На вас смотреть страшно.

— Не пьющий я… — войдя в дом и закрыв за собой дверь, сказал гость. — Тут вот отдал… все что мог… бомжу… Он, наверняка, бы не пережил эту ночь.

— А сами пошли просить, понимаю.

— Ну да. Мне вот, вы не откажете, я приличный, интеллигентный. А он, если бы постучался, вы бы ему даже не открыли, или открыли бы, но ничего бы не дали.

— Это почему же, — поинтересовалась Маргарита, которая успела подняться на антресоли и сбросить вниз старые ботинки Мастера.

— Потому что от него воняет --">