Кейси Лис - Роман вечности с мгновением (СИ)

затмевая невинную чистую землю. Сады падали бесформенным углём, спалившим дотла замки и их пристройки, картины разорвавший в клочки. Ни портретов, ни пейзажей. Безжизненная пустыня с одиноко бредущим посреди силуэтом ребёнка, резко перескочившего свой возраст.

Город смыкался вокруг него склепом, нависал фасадами серых зданий, ломавших позвоночник своей невыносимой тяжестью. Город дышал падалью, смертью завлекал, в нём кости хранились под налётом радостных улыбок и за чёрными фатами белокожих кукол пряталось равнодушие, стуже подобное. Здесь пахло горем и в воздухе стояла чёрная горькая пыль. Отвратительно. Кирилл задыхался, давился, кашлял, сбивая ноги, и ему постоянно казалось, что вот-вот — он упадёт. Погрязнет в городе. Промнётся его высотками и хладнокровными взглядами. Он шёл, но как будто стоял на месте.

Новый дом, домик частный, пара минут от города. Звенящие голоса птиц в мокрых после дождя деревьях, в серых дорогах из сложенных камушков, тусклые лучи послевесеннего солнца, косо ложившиеся на бок автомобиля, не загнанного в гараж, и калитка, и звонок автоматический. Навстречу выбежала женщина; Кирилл поднял голову, её разглядывая. Тоже чёрные волосы, тоже жёлтые глаза — характерная черта их крови, да, она была сестрой матери, вернее, мама была её сестрой…

— Пойдём в дом, Кирюш, — ласково она сказала, беря мальчика за руку. Он не возражал. Ему было просто настолько всё равно, что он едва запомнил первое впечатление: эта женщина хорошая. Она его тётя. Теперь её нужно будет звать мамой?

При этой мысли по спине пробежал новый поток ледяной дрожи.

Кирилл ступил во внутренний двор, тут же оглянулся: за ним захлопнулась калитка, отрезая мир внешний, всё его прошлое, все его робкие первые шаги… от того, чем он стал сейчас. Сейчас, потрясённый ударом, неожиданной и жестокой расправой. Сейчас, внезапно получивший в руки слишком много незнакомого, ненавистного горя. Сейчас…

Кирилл отвернулся резко. Посмотрел на женщину. Она выглядела встревоженной, и он знал, почему. Потому что в семь лет детям свойственно плакать, если им грустно, и кричать, если они злы. Но Кирилл не плакал и не кричал. Он стоял равнодушный и спокойный, он не улыбался, но и слёз не было в его глазах. Она этого не понимала. А он… а он знал, что это неправильно. Но судьба уже предрешена. Всё это закончено, и ничего, что душа Кирилла тоже закончится. Она не нужна. Ни ему, ни им. Им нужен мальчик в семье, сын их родственников, которого они любезно согласились принять. Им не нужен страдающий сломанный взрослый. Им нужен послушный и славный ребёнок.

Ладно. Он им и будет.

Кирилл улыбнулся, успокаивая этим по-детски милым жестом свою новую маму. Вот только даже она не поняла, что на самом деле эта улыбка не была светлой — она была чёрной. И она была абсолютно пустой.

Будь сильным. Будь прилежным. Ты теперь один…

========== Голубой ==========

Всё прекрасно, не так ли?

Всё у нас хорошо!

На лице моём маска,

И ещё, и ещё.

(Otto Dix - Надо улыбаться)

Дом в два этажа. Спальни на втором этаже. Их только две, а третья комната использовалась как кладовка, и там полно было старых никому не нужных вещей. Мама сказала, что её нужно ремонтировать, и пока что Кириллу придётся делить комнату с их дочерью. А. Вот оно что. У них ещё дочь есть. У Кирилла теперь будет ещё и сестра…

Мальчик кивал и улыбался обаятельно. Мама смотрела и удивлялась, что ребёнок так легко воспринял потерю. Она, должно быть, считала, что он ничего не понимал в происходящем. Её сердце было заражено жалостью, словно сорняком зарастает сад. Сады Кирилла мертвы, и к чужим он не приглядывался. Всё равно. Он будет вести себя примерно, как должен идеальный сын. Всё-таки эти люди дали ему кров и обеспечат существование. Лучше, чем ничего.

Как бы их благородство не оказалось напрасным…

Дома была только мама, и она провела Кирилла по дому, смущённо и неловко пытаясь рассказать, что к чему. У него будет новая школа. Новые люди. Здесь несколько магазинов, а если нужно что-то особенное — до города недалеко, но лучше не ездить одному.

— Хорошо, я не буду, — согласился Кирилл, прямо на неё глядя. Это так странно. Он никогда не обращал внимания, но и впрямь странно: когда ты

--">