Виктор Павлович Точинов - Темные игры

Виктор Точинов Темные игры

Часть I Игры черной мастью

Тот, кто сидит в пруду

1.

На участке был пруд — надо думать, в войну угодила в будущий огород здоровенная бомба, линия фронта проходила совсем рядом. А дед Яша засыпать не стал, благо земли хватало. И получился небольшой, метров шести в диаметре, живописный водоем идеально круглой формы.

На зеленом берегу пруда и сидел сейчас Леша Виноградов — к воде его тянуло с раннего детства. Еще карапузом нежного детсадовского возраста в начале каждого лета клянчил он у матери сачок для ловли бабочек: палка и проволочный обруч с пришитым конусом из яркой марли. Стоило это удовольствие тогда не то тридцать, не то сорок копеек — мать покупала, втайне радуясь, что чадо не требует чего-нибудь подороже.

Но бабочки, стрекозы и другие насекомые могли спокойно порхать, опылять цветочки и заниматься прочими своими делами — маленького Алешку представители отряда чешуйчатокрылых не привлекали. Вооружившись сачком и стеклянной банкой, он шел к ближайшему ручейку, прудику, болотцу или просто к большой луже (к глубоким водоемам мать, понятное дело, не подпускала) и долгие часы охотился на загадочных подводных обитателей.

Гребенчатые тритоны казались ему древними и обмельчавшими потомками динозавров — не вымерших, а просто скрывшихся в таинственно-прозрачных глубинах; шустрые водомерки восхищали своей удивительной способностью бегать, не проваливаясь, по водной поверхности; а уж если в сачке запутывалась оплошавшая крохотная рыбешка — это был невиданный праздник, тут же бежал к матери с идеей немедленной покупки аквариума.

Теперь увлечения раннего детства вызывали улыбку, но полноценным он считал отдых лишь у воды: рыбалка и байдарочные походы. Но вот Ирина…

Несмотря на скромные размеры водоема, рыбешка в нем водилась — вдоль края темно-зеленых водорослей, под самой поверхностью прогретой солнцем воды, почти неподвижно стояли стайки мальков.

Караси, лениво подумал Лешка, наверняка карликовая форма, большие в таких ямах никогда не вырастают — тесно, пищи мало… А пересади их в просторное озеро — ого-го, больше килограмма вымахают… Ну и ладно, зато теперь не будет проблем с живцами на рыбалку… Подумал и удивился: пока он тут взвешивал все за и против, подсознание его, похоже, решило единолично — наследство не продавать.

Он и сам склонялся к такой мысли, но жена… но теща… о-о-ох, нелегко будет отстоять свое решение… Если вообще удастся отстоять.

День клонился к вечеру. Надо вставать и уезжать обратно в город, но Леша продолжал полулежать на берегу пруда, благодушно поглядывая, как медленно ползут по небу два одиноких в безбрежной синеве облачка — домой совсем не хотелось.

Синебрюхая стрекоза-коромысло, обманутая его неподвижностью, простодушно уселась прямо на кончик Лешкиного носа, крепко вцепившись крохотными шершавыми лапками. Он дернулся от неожиданности, спугнул негаданную постоялицу и проводил глазами ее полет — далеко стрекоза не улетела, села над самой водой шагах в трех от него на длинную травинку, свисающую с берега, и застыла, широко расставив прозрачные крылья…

Глаза еще машинально следили за стрекозой и Леша видел произошедшее с ней с самого начала, но толком ничего не рассмотрел, слишком быстро все началось и закончилось: что-то длинное, чуть длинней указательного пальца, но тонкое, очень тонкое, метнулось из воды вверх — плохо различимое, смазанное быстротой движения. И стрекоза исчезла. Не улетела — мгновенно, почти без всплеска исчезла под зеркальной поверхностью пруда.

Лягушка… — слегка удивился Леша, приподнимаясь в безуспешной попытке разглядеть под водой удачливую охотницу. Редкий, однако, случай — увидеть такое, а подробностей вообще без рапидной съемки не разберешь — язык у пучеглазой выстреливает и втягивается обратно за долю секунды…

О том, что еще в мае, отметав икру, все лягушки выбрались на сушу, где и охотятся — об этом Леша как-то тогда не подумал…

2.

Да и сам участок хорош, что говорить. По документам значилось восемнадцать соток, на деле оказалось гораздо больше — участок крайний в поселке, с трех сторон поля — и дедуля, выставляя заборы, не особо церемонился. На наследственную территорию таким образом, на самых задах участка, угодил даже небольшой лесок. Ну, не совсем лесок, --">