(Фрея Пириамова) - Призвание (СИ)

class="book">Ведьмак глянул на своё отражение в воде и подумал, что для совсем полного счастья ему неплохо было бы рожу посимпатичнее, а то бабы неохотно остаются с ним наедине даже за деньги.

Эскель снял ремень с мечами и арбалетом, перчатки без пальцев, расстегнул свою красную шипованную куртку и, скинув её на берег, свободно выдохнул. Затем последовали рубаха, сапоги и штаны. Он нырнул в тёплую воду и с довольным фырканьем поплавал где-то с полчаса, а когда в очередной раз высунул голову из воды, увидел перед собой ту самую деревенскую девочку, что хотели ему навязать. Она нашла его по наводке баб, которые уходили с работы в поле, и большим следам сапог.

Девочка серьёзно протянула ему закруглённый ивовый прут, на котором была за жабры подвешена свежая рыба. На боках рыбин виднелись красные подтёки и следы от наконечников стрел.

— Вот, это вам! Только не думайте, что я вдруг ведьмаков полюбила! Это… вы ж мне маменькину вещь вернули — вот я вам и отплатила. А как вырасту — всех ведьмаков изведу! Всех! За папеньку и за маменьку! А теперь прощайте!

— Зачем же откладывать? — Эскель нащупал ногами илистое дно и встал на него. — Вот я. Безоружен. У тебя в руках лук — стреляй.

Девчонка не ожидала такого, растерялась. Но натянула тетиву и прицелилась Эскелю прямо в голову.

Он знал, что она не выстрелит. Она действительно не выстрелила, а погрустнела и неуверенно опустила лук.

— М-да, не годишься ты ведьмаков извести!

— Нет… Нет, просто… вы будто добрый… вы-то мне плохого ничего не сделали.

— Кто же сделал?

— Белый Волк, — буркнула со злобой девочка.

— Белый Волк? — с недоверием переспросил Эскель.

— Папенька его другом считал, а тот взял и… просто ушёл, когда папеньку окружили реданцы. Да, взял и ушёл! И папеньку моего убили…

— Что-то ты врёшь или путаешь: Белый Волк — мой друг с детства и хороший человек. Он бы друга никогда не подвёл.

Девочка начала сердиться и перешла на крик.

— Но я говорю правду! Мне маменька это рассказала, она узнала это от горожан, когда искала папеньку!

Крик ребёнка вспугнул цапель, которые хотели отходить ко сну, и они гладко выпорхнули из камыша в закатное небо.

— Ты потише, а то утопцы сейчас из реки вылезут. И вообще: чем обвинять человека и желать его смерти, лучше сначала узнать правду, — сказал ей Эскель. — Это так, совет. Который ты, скорее всего, не выслушаешь.

— А слова моей маменьки — что, не правда?

— Я не знаю. Надо ещё послушать, что скажет Геральт.

— И где его найдёшь? Он ведь, как вы, шастает везде!

— Слова-то подбирай. «Шастает»! Ищет чудовищ и убивает их, чтобы людям жилось спокойнее. «Шастает»!

Лицо девочки вдруг просияло идеей.

— Если он ваш друг, вы знаете, где его можно найти?

Эскель вытащил одну руку из воды и в раздумьях потёр свой шрам на правой щеке. Сказать девчонке о Корво Бьянко, где Геральт вроде как прижился? Нет: ведь попрётся туда и пропадёт.

— Нет, не знаю. Он может быть где угодно.

— Не знаете, где может быть друг детства? Какие же вы тогда друзья?

— Такова наша ведьмачья жизнь. Прощай!

Девчонка нехотя побрела по дороге. Ведьмак снова нырнул в тёплую воду. Довольный и чистый, он вылез на берег, отряхнулся, натянул штаны и тут услышал уже вдалеке знакомый низенький голосок:

— Иди отсюда к лешему, речной мужик, не до тебя мне!

В ответ раздалось урчание утопца. Холера, сейчас девчонку задерёт! Эскель схватил серебряный меч и побежал в сторону голосов. Голоса быстро перемещались в сторону леса.

Эскель нагнал девочку и утопца в чаще леса, когда стволы деревьев и трава уже были от заката апельсиново-розовыми. Ребёнок стоял, прижавшись к дубу с длинной палкой в руке, дрожал, но не плакал и не собирался сдаваться просто так: держал палку перед собой, чтобы не дать чудищу подойти близко. Чудище пару раз попыталось шагнуть вперёд, издалека получило палкой по своей большой склизкой голове, рассердилось и сделало прыжок в сторону добычи. На лету его рассёк подоспевший ведьмак. Второй удар снёс уродцу голову.

Девочка громко отдышалась и сползла по стволу на

--">