Евгений Алексеевич Аллард (Lord Weller) - Антиподы

обернулся и вопросительно поднял брови.

— Профессора Гордона. Я — лейтенант Джеймс Синклер.

— Он вышел, но скоро вернётся. Подождите его здесь.

— Вы аспирант Гордона? Что можете рассказать о профессоре? — я открыл блокнот.

— Мерзкий старикашка, — протянул парень нарочито презрительно, в ярко-голубых глазах запрыгали лукавые чёртики. — Всё время пристаёт к студенткам, щупает за коленки. Пользуется своим положением. А я как могу, одёргиваю его. Старый развратник. Миссис Шелтон была очень не довольна им.

Что-то в его голосе заставило меня насторожиться. Взгляд машинально зацепил цветную фотографию в светлой деревянной рамке: несколько мужчин и в центре — мой собеседник. В деловом тёмно-синем костюме он выглядел старше и солиднее.

— Извините, мистер Синклер, что разыграл вас, — улыбка мягко осветила лицо профессора изнутри, от уголков глаз к вискам разбежались морщинки. — У вас такое мрачное лицо. Присаживайтесь.

— Вам не кажется, мистер Гордон, что вы слишком игриво настроены в такой трагический момент?

— Было бы странно, если бы я проливал крокодиловы слезы. Ненавижу лицемеров, — усмехнулся Гордон, в потемневших глазах мелькнуло что-то жёсткое. — Хотите кофе?

Он подошёл к кофемашине.

— Вы не любили миссис Шелтон?

— Я её ненавидел. Но, поверьте, этого совершенно недостаточно для того, чтобы убить её, — он поставил рядом со мной белую фарфоровую чашечку, только что наполненную ароматным напитком и присел в кресло. — И потом, у меня есть алиби. В момент взрыва я был на лекции. Можете проверить.

— Это ничего не значит. Взрывное устройство могло быть приведено в действие дистанционно. Так что любое алиби ничего не стоит. В чем причина вашей ненависти?

— Она столько крови у меня она выпила. Да и не только у меня. Выжила из университета несколько талантливейших людей. Устроила себе гарем из подхалимов и льстецов, которые превозносили её великий талант учёного. А если человек смел её критиковать, заносила в чёрный список. И преследовала.

— А вы её критиковали?

— Да. Посмел высказать мнение по поводу её последней книги. Сказал прямо, что это слабая, вторичная вещь. Понимаете, детектив? Ей не понравилось. Она затаила обиду…

— А я слышал иное, — я сделал многозначительную паузу. — Говорили, что миссис Шелтон считала вашу работу в университете бесперспективной, грозилась закрыть её. Ещё чуть-чуть и вы остались бы не у дел.

— Мистер Синклер, если бы моё направление закрыли бы здесь, я просто бы ушёл. Мне сто раз предлагали более престижное место.

— И почему же не уходили?

— Потому что… Не знаю, как вам объяснить, — он покачал головой, между бровями залегла глубокая складка. — Не мог бросить это место. Хотел, чтобы моя работа принадлежала именно этому университету. Здесь я учился, защитился. А Шелтон делала все, чтобы выжить меня отсюда.

— И поэтому у вас был мотив. Разве не очевидно?

— Не спорю. Но знаете, что я вам скажу, детектив. Её многие ненавидели. Только боялись сказать это открыто.

Прошёл месяц, а дело не сдвинулось с мёртвой точки, несмотря на то, что мы опросили сотни свидетелей, просеяли каждый кусочек разгромленного кабинета Шелтон через мелкое сито, и даже не смогли выяснить состав вещества, которое произвело такие страшные разрушения.

Сегодня мы как обычно обедали со Стивеном в кафе, когда звон колокольчика у двери привлёк моё внимание. И к своему глубокому неудовольствию я заметил унылую физиономию Рассела Белла. Ректор почти каждый день звонил нам, интересовался, как идёт расследование. А тут явился сам.

— Приятного аппетита, господа! Разрешите?

Белл присел за наш столик и молча выложил на столик небольшой свёрток в обёрточной бумаге, разорвал и подал мне:

— Вот. Это сигнальный экземпляр нашего сборника, посвящённого памяти Глории Шелтон.

В глаза бросился большой портрет — Шелтон выглядела моложе и гораздо привлекательней, чем на официальных фотографиях: завитые тёмные волосы, улыбка, но в тёмных холодных глазах за круглыми стёклами очков в элегантной золотистой оправе таилось нечто змеиное.

— Благодарю, вас мистер Белл, — сказал я, и быстро добавил, заметив в глазах ректора безмолвный вопрос: — Ничем порадовать не могу. Следствие пока на том же месте.

— Ну что же, — Белл горестно покачал головой и встал. — Не смею вас больше задерживать.

Я полистал сборник, и наткнулся на --">