(Vladarg) - Вместе (СИ)

========== Часть 1 ==========

…Яркая зеленая вспышка закончила жизненный путь юной Поттер.

Самое обидное было в том, что ее убили «свои». Никакой Темный Лорд на самом деле не существовал, это была всего лишь инсценировка, как и гибель ее семьи. Ритуал, проведенный через год после ее рождения, выявил страшную правду для так называемых «светлых». У девочки активизировалось древнее наследие, единичный Дар, который мог сделать ее как страшным некромантом, так и великим целителем. Они даже не попытались, а просто приговорили ее! Приговорили годовалого ребенка к многолетнему аду, а потом — и к смерти. «Погибший» Джеймс, глядя на нее, как на грязь, холодно проговорил «Авада Кедавра»… Вспышка и… Все.

Да, она сама до всего докопалась, несмотря на шпионаж и стукачество Гермионы и активное противодействие «друга» Рона, который на самом деле был ее надзирателем. Притворяющийся тупым и простым парень на деле оказался… Все вокруг оказалось ложью, страшной, невозможной ложью. Самым кошмарным было то, что никто даже не попытался обучить ее целительству, на нее смотрели лишь как на чудовище. Все эти «друзья» и даже… Даже та, которую девочка привыкла считать чуть ли не святой. «Мама… мамочка, за что ты так со мной?»

Тьма, великая Тьма, ее самый верный и единственный друг, обняла девочку, что-то неслышно шепча, помогая расслабиться и забыться, унося навек из этого обреченного мира. Она проиграла. Но проиграл и мир.

***

Глаза открылись сами. Вокруг царила стерильная чистота маггловской больницы, над ней нависали люди в одинаковой зеленой одежде, совершенно непохожие на ангелов. Но и на чертей они тоже не были похожи. Ей улыбались, устало, но радостно. Ровно пиликал какой-то прибор, ей светили в глаза, слушали трубкой стетоскопа, при этом улыбаясь. Ведь они считали, что сегодня никто не умер. Девочка попыталась что-то сказать, но не смогла и испугалась. Ее как-то поняли:

— Тише, малышка, тише, все хорошо. Все уже хорошо, мама сейчас придет.

Слово «мама» вызвало панику у совершенно не контролирующей себя девочки. Грозно запищал прибор, кинулись к ней люди, сознание погасло. Последнее, что она услышала, было — «синдром Бругада»*.

…Сознание медленно возвращалось, девочка открыла глаза. Вокруг ее кровати было много-много мужчин и женщин в зеленых и голубых одеждах. Пожилой дядька с бородкой вполголоса диктовал какой-то женщине:

— Гермиона Грейнджер, пять лет. Синдром внезапной сердечной смерти в школе… Реанимирована… Поставьте дату… Диагноз… Синдром Бругада… Рекомендации… Режим… Домашнее обучение в течение этого года… Щадящий режим…

— Профессор, она в сознании, — прошептал один из мужчин, и дядька немедленно развернулся к девочке:

— Здравствуй, Гермиона, ты нас очень испугала. Не будешь больше умирать? Нет? Вот и молодец!

Очень медленно девочка смирилась с тем, что она теперь ненавистная Грейнджер. Но ей всего пять, она же сумеет стать правильной подругой, ведь сумеет же, да? Зато она больше не пугалась слов «мама» и «папа», а принимала этих людей, медленно привыкая к ним. И отвечала им любовью на их нежность и любовь.

Родители Гермионы, конечно, удивились изменению в поведении девочки, но такая Гермиона им нравилась гораздо больше. Тем более, им объяснили про опасность эмоциональных переживаний для девочки, потому свою доченьку они старались укутать в свою любовь. А бывшая Поттер наслаждалась тем, чего у нее никогда не было. Она липла к папе и маме, ластясь, стараясь каждую свободную минутку чувствовать родителей, их руки, их улыбки, их любовь.

Ее уже увозили домой, когда в холле Лондонской Детской Больницы она увидела мальчика. При виде этого мальчика у нее екнуло сердце, а глаза повлажнели. На нее смотрел невозможными глазами Лили Джеймс Поттер. Правда, через секунду мальчик упал, содрогаясь. К нему сразу же кинулась какая-то медсестра, фиксируя рот, из которого показалась пена, и всю голову. Поспешно пробежали врачи, и мальчика куда-то быстро увезли. Подняв глаза от того места, где только что лежал мальчик, Гермиона увидела Петунью Дурсль, которая цеплялась за Вернона, как за спасательный круг в бушующем море, и громко рыдала. Это было очень… Непривычно. И это надо было обдумать.

***

Девочка

--">