(anatta707) - Умение прощать (СИ)

этого гнусного предателя и его любовника-ракшаса!

— Нет, это низко, — по пути к богато изукрашенному сиденью Селевк оттолкнул руку брамина так сильно, что Чанакья едва не выронил зелье. — Воины решают разногласия в честном поединке, но не в чужой опочивальне.

— Безусловно! — ловко подхватил Чанакья. — Я тоже всегда за честный поединок. Однако вспомните, как Чандрагупта и Дхана Нанд не так давно унизили вас, применив обман.

— Какой ещё обман? — удивился Селевк.

— Неужели вы действительно считаете, что победа над Десмондом являлась честной? Как неопытный парень мог так скоро одолеть вашего лучшего воина? Сами посудите, не бывает такого.

— Значит, Чандрагупта сражался бесчестно? — Селевк напрягся, брови его нахмурились.

— Несомненно. Дхана Нанд и Чандрагупта явно придумали накануне сражения какую-то уловку и успешно применили её. Унизительное письмо, которое Дхана Нанд заставил вас зачитать, было приготовлено заранее, а это значит, что проклятый ракшас не сомневался в победе. Но как он мог быть в ней уверен, выставляя восемнадцатилетнего парня-вайшью против тридцатилетнего кшатрия, прошедшего десятки битв? Конечно, имел место обман, потому что чудес не бывает. А раз так, почему бы вам не ответить тем же? Если одна сторона нарушает правила, это снимает ответственность со второй стороны. А уж как гнусно улыбался Чандрагупта, видя ваше унижение! Я был среди зрителей и всё видел. Ему понравилось то, что с вами сотворил Дхана Нанд. Они оба насмехались над вами.

Селевк в ярости заскрежетал зубами.

— Вы правы. Они это заслужили, — быстро приблизившись к Чанакье, он грубо выхватил сосуд с зельем из его рук. — Я не обязан вести себя праведно с теми, кто лжёт и унижает меня! Я отплачу им обоим за тот бесчестный поединок!

Чанакья внимательно наблюдал за пылающим от ярости Селевком, и на его губах играла торжествующая улыбка, полная предвкушения близкой победы.

====== Часть 2. Падение в бездну ======

Чандрагупта слушал и всё никак не мог сообразить, чего именно хочет от него странный македонец. Выловив его в коридоре после полуденной встречи с самраджем, Селевк весьма долго разливался весенней кукушкой о том, как сильно он бы хотел наладить мирные отношения, но, увы, император совсем не доверяет ему и не намерен заключать никаких соглашений. А Селевк буквально сгорает от желания расписаться в пергаменте, содержащем клятвы о ненападении между Магадхой и Таксилой.

— Если бы я только мог убедить его, что у меня нет враждебных намерений по отношению к Магадхе! Моё единственное желание — лучше узнать культуру вашей страны. Кроме того, я страстно влюблён и мечтаю получить в жёны царевну Дурдхару. Ты уже взрослый и должен понять, как беспощадны стрелы любви! Они подчас не минуют седовласых и согбенных, а я вовсе не стар и заслуживаю счастья. Так почему мне нельзя жениться? Возможно, ты сумел бы убедить императора? Говорят, ты близок к нему, и он часто прислушивается к тебе. И перестань, наконец, воспринимать меня как врага, ведь в моей душе нет зла к твоему народу или к императору! Я уверен, ещё не поздно построить мир там, где прежде царила ненависть!

Чандрагупта окончательно растерялся и не знал, что отвечать. Он пытался понять, не пьян ли Селевк, ведь тот прежде обращал на него ровно столько же внимания, сколько на пустое место. Что же вдруг изменилось?

— Пойдём, друг, я угощу тебя хорошим вином в честь моего прибытия. Заберём кувшин из моих покоев, посидим, поговорим о жизни. Без самраджа рядом, только я и ты, — Селевк хлопнул Чандру по плечу и улыбнулся так искренне, что у юноши развеялись последние сомнения.

«Похоже, он и вправду решил изменить свои намерения в отношении Магадхи, — подумал Чандрагупта, не уловив ни малейшей неискренности в словах наместника Таксилы. — Нехорошо будет, если я отвергну его предложение завязать дружбу. Он оскорбится отказом, и в итоге я стану виновником разрушения его отношений с Дхана Нандом. Придётся идти, хоть пить с ним мне вовсе не хочется!»

Сердце в груди неприятно сжалось, стоило подумать о задушевной беседе с Селевком, но Чандрагупта отбросил прочь дурные предчувствия, рассердившись на себя за излишнюю подозрительность.

Кувшин с вином забрали

--">