(Axiom) - В темноте, без лиц (СИ)

========== Часть 1 ==========

Возвращаюсь за полночь. Родители и Свят уже спят, но я всё равно иду в ванную. Не беспокоюсь, что могу кого-то разбудить. Наоборот, хочу проверить, снова, проснуться ли родители, услышит ли меня Свят. Его-то и надо разбудить в первую очередь. А если не проснётся, всё равно разбужу.

Так у нас повелось.

В плохом смысле.

Из-под ванны достаю клизму. Смотрю на неё, верчу. Даже не пытаюсь залить воду. Думаю ещё секунду, что, может, не стоит, хотя бы сегодня не заниматься этим, отложить на пару вечеров, а потом вернуться? Но я точно знаю, что, если отложу, уже не вернусь. А так нельзя. Я себе не разрешаю. И Святу тоже.

Раз так повелось, так и должно продолжаться.

Выхожу через полчаса. Колени паскудно трясутся, в животе всё тянет.

Прислушиваюсь. Отец храпит. Мать не сидит на кухне, пережидая бессоницу. Ну и отлично.

Захожу в комнату и закрываю дверь на замок.

Свят тоже спит. Или притворяется, что спит.

Подхожу к кровати и похлопываю его по щеке. Жду. Не реагирует. Серьёзно?

Вздыхаю и снимаю с себя трусы, кидаю на пол вместе с джинсами и худи, сам забираюсь на Свята сверху.

Одеяло откидываю, его трусы приспускаю. Беру в руку член, а он кажется до одури горячим. Свят ещё спит. Или только притворяется. Мне это не нравится.

Начинаю надрачивать, а Свят – двигаться.

— Рост? — он мямлит.

— А кто же ещё, — я наконец-то улыбаюсь.

— Что ты?.. — до него доходит. — Прекрати. — Берёт меня за руку.

— С чего бы? — а я не отпускаю его.

— Сколько сейчас? Ты хоть время видел?..

— Видел-видел, — сжимаю его крепче и продолжаю водить вверх-вниз. — Но когда нам это мешало?

Свят шипит и отпускает меня. Сдаётся.

— Только быстро, хорошо?

— Ну как получится.

Поднимаю руку и залезаю пальцами между матрасом и кроватью. Достаю презервативы и смазку.

Свят покорно лежит и не мешает, пока я одеваю его, растираю смазку и смазываю себя. В темноте почти ничего не видно, но мне кажется, что я вижу всё. И его закрытое руками лицо, и резко вздымающуюся грудь. Заводит.

Кладку ладонь на неё и придавливаю. Это заставляет Свята убрать руки. Посмотреть на меня. Или попытаться увидеть. Я буквально чувствую, как воздух вливается в него и как выходит, как рядом трепыхается сердце и как он дрожит.

Это смешит.

Ему же нечего бояться.

Беру его член, держу ровно, сам медленно насаживаюсь. Кому и надо бояться, так это мне. Если родители нас спалят, то вина точно ляжет на меня. Это же Свят у нас простодушный добряк, а не я. Я так вообще всё зло мира в себе собрал, по мнению родителей. По мнению родителей в те моменты, когда я лажаю. А лажаю я постоянно: если мы что-то ломали, то обязательно это сделал я; если от нас несло сигаретами, то я курил, а Свят стоял рядом; если у нас плохие оценки, то я ленюсь, а Свят просто устал.

Не стоит думать о них.

Выдыхаю через рот и продолжаю садится. Заходят тяжело. Я сегодня поспешил. Надо было ещё минут десять в ванной поторчать. Надо было, но я не стал. Не до этого как-то было.

Сжимаю пальцы. Он во мне. Вроде как полностью. Я наконец-то начинаю дышать и поднимать бёдра, потом снова опускать. Кровать начинает скрипеть. Она всегда скрипит. И дико бесит. Если из-за неё нас услышат родители, придётся врать, чем мы тут занимались, чего не спали.

Я опускаюсь резко и кровать скрипит громче. Я сжимаюсь, будто это удар молнии. Начать снова двигаться не получается.

Ещё ни разу родители не проснулись. Или сделали вид, что ничего не слышат. Но я боюсь, что вот именно сейчас, они придут. Поймут, что как братья – мы полный провал.

— Рост? — Свят кладёт руку на моё бедро. Больше ему не за что зацепиться.

— Двигайся ты, — говорю ему и приподнимаюсь.

Свят медлит, потом тихонечко так, неспешно поддаётся вперёд и сдаёт назад. Снова вперёд и снова назад. Вверх и вниз. Он не набирает темп, но мне сложно привыкнуть даже к такому. Я только натужно выдыхаю и хватаюсь за живот.

Чувствую его. Больше, чем надо бы.

Стискиваю зубы и поддаюсь ему на встречу. Получается.

--">