Арден Пауэлл - Болото (ЛП)

не прозвучало единого мнения о том, кто же стрелял — Уокер или Монне. Хотя Юджину казалось, это не имеет значение. Во всяком случае, точно не для полицейского.

За год до этого Юджин ездил на место, где застрелили Бонни и Клайда. На следующий день после их смерти он шел по обочине шоссе под ярким майским солнцем туда, где остановилась их машина. Так легко представлялись они воображению на передних сиденьях изрешеченного пулями Форда V8, как и их кровь, сочившаяся по обивке. Теперь люди называли этот автомобиль «Машиной смерти»; ходили слухи, что его показывают на карнавалах и ярмарках штата, а люди отстегивают немалые деньги, лишь бы посидеть на тех же местах, где встретили свои последние минуты печально известные нарушители закона.

Юджину это казалось ужасным, но он все равно совершил паломничество в Сайлз. Грязь на обочине дороги утоптали следы сотен людей, а кровь грабителей банков навеки смешалась с пылью.

Это нелепость. Они начинали совсем детьми, подворовывая, чтобы прокормиться. А умерли голодными, проданными тем, кого считали другом, и публика, которая с замиранием сердца следила за ними, подбадривая в начале, теперь пришла поглазеть на их кончину.

— Было легко полюбить их в начале пути, — признал босс Юджина. — Они боролись за выживание так же, как и все остальные. Но как только начинается стрельба по людям, что тогда прикажешь делать? — Мердок покачал головой. — Эти копы просто пытались выполнять свою работу и честно зарабатывать на жизнь. Никто не проявит к тебе сочувствия, когда ты начинаешь убивать таких работяг как они, независимо от того, как ты начинал.

Так что Юджин взял фотоаппарат и запечатлел пропитанную кровью грязь и разбитую дорогу, по которой накануне проехали все эти машины, стараясь не испытывать жалости к мертвецам. В конце концов, все умирали. Просто смерть некоторых случалась более жестокой, нежели других.

Уокер и Монне появились несколько месяцев спустя, словно кому-то нужно было заполнить пробел, оставленный гибелью Бонни и Клайда. Словно Америка нуждалась в ком-то, кого можно мифологизировать, а затем линчевать, разорвав в клочья.

***

Заводь вышла из берегов. Это была самая распространенная тема для разговоров на работе, не считая Уокера и Монне. Юджин сидел, склонив голову над столом и вперившись взглядом в заметки, позволяя разговорам проноситься мимо. Вода прибывала сильнее, чем за последние десять лет, а может, и того дольше. Аллигаторы продвигались вглубь города вместе с ней, их глаза плоские и золотистые, как монеты, поблескивали в лунном свете. Огромные, неуклюжие звери с кривыми улыбками, притаившиеся среди корней деревьев и удушливо вьющихся лиан.

Юджин не спускался к заводи. Там было трудно дышать; воздух казался столь густым, что душил его, наполняя легкие словно жидкость. Юджин всегда был болезненным. Хлипкий иммунитет погубил бы его еще во время эпидемии 1918 года, если бы они с матерью не укрылись в Шанларивье. Испанка все же подкралась к их порогу, но отступилась от маленького городка, видимо, посчитав его слишком ничтожным.

На работе Юджин держал фотографию Уокера и Монне в нагрудном кармане, шли недели, уголки фотографии истрепались, став мягкими, и ему начало чудиться, что снимок прожигает кожу и ребра, выискивая путь к сердцу, пока не станет неотделимой частью его самого. Это было единственным оправданием, почему их пара занимала все его мысли.

Но он не стал писать о них. Вместо этого Юджин написал о человеке, который не смог удержать на плаву бизнес и утопился в реке, и о том, чем это обернулось для его семьи. Затем он написал о человеке, бесследно исчезнувшем однажды ночью, так и не вернувшись с вечерней прогулки. О заводи и о том, что произойдет, если вода не остановится и продолжит прибывать. Люди до сих пор говорили о великом наводнении 27-го года, о том ущербе, который оно нанесло, о жизнях, которые забрало. Шанларивье находился к юго-востоку от Нового Орлеана, уютно примостившись на берегу Миссисипи, и принял на себя основной удар, когда прорвало дамбы. Городу не привыкать к приливам и отливам.

— Становится все хуже, — размышлял Мердок, нависая над плечом Юджина пока тот сидел за столом. Мердок был крупным мужчиной, грубоватым и крепким, больше подходящим для черного труда, нежели для

--">