Natalia Klar - Двенадцать часов по полудни (СИ)

волосах чужую холодную руку. Втягиваю резко воздух, как при приступе, но лишь от испуга. Герман перебирает мои волосы, а я терплю, стараясь не давать волю чувствам.

— Будет немного страшно, но так надо. — Он еще больше меня запутал. И испугал. Чертовски испугал, до замирания сердца.

— Что… — пытаюсь что-то сказать.

Приступ. Все тело скручивает, а воздух застывает в легких и как будто тяжелеет разом. Уже не чувствуется рука Германа и мысли обо всем отходят на второй план. Просто пытаюсь снова начать дышать. Как меня учили в девстве? По считалочке, спокойно, вдох — выдох, вдох… Горький привкус ингалятора оседает во рту. Стою на коленях, а передо мной в такой же позе Герман. Упираюсь ладонями в пол прямо возле его бедер, справа на боку у него кобура с пистолетом.

Я не умею стрелять.

Герман тянет меня за руки вверх, усаживает на табурет и вливает в горло воду. Пять минут — все прошло.

— Поехали. — Говорит Герман, когда мое тело перестает дрожать.

— Все будет хорошо? — пытаюсь спросить я.

Герман хватает меня за плечо и поднимает на ноги.

— Ответь! — требую я.

Успокоится. Два приступа подряд очень тяжело вынести даже мне.

Он толкает меня к стене. Грубо и резко. С трудом успеваю выставить руки перед собой, но все равно целуюсь с неровной вагонкой.

— Не мешай мне. — Шипит Герман. Снова его руки на моей шее. Пальцы гладят. — Не мешай мне тебя не убить.

***

Мы снова куда-то едем. Все как и вчера. Зря Герман завязывает мне глаза. У моего друга по институту была дача неподалеку от города. Весь дачный поселок был застроен однотипными домами. Абсолютно весь. Особенностью их планировки были косые потолки и одинаковое расположение маленьких комнат.

Я вряд ли ошибался. Думаю, что несложно будет найти в небольшом поселке дом с заложенными кирпичами окнами.

— У тебя такое лицо задумчивое? — замечает Герман.

— А что, должно быть веселым? Мы скоро?

Сильно уж я боюсь, что конечной точкой нашего маршрута станет опять то заброшенное здание.

— Скоро. — Отвечает Герман.

Ну что за пытка, ждать в неизвестности? Гадать, останешься жив или нет? Скоро совсем потеряю рассудок от такого напряжения.

Черт, почему я ничего не вижу? Где мы?

Мы въезжаем в город. Я теперь знаю, с какой стороны мы приехали, и могу даже угадать некоторые повороты и перекрестки. Но я слишком быстро путаюсь.

Внезапно Герман тормозит. Меня бросает вперед, сжимаю руки в кулаки. Только не нервничать. Открывается дверь, Герман мрачно приглашает кого-то сесть в автомобиль. На переднее пассажирское сидение кто-то садится. Что-то мне страшно.

— Не трону, обещаю. — Слышу голос Германа.

Хлопает дверь, повисает молчание. И я чувствую, что все уставились на меня.

— Сашка… — очень знакомый голос, до боли знакомый. Прикусываю губу. Хочется плакать. Все хорошо? Он меня заберет отсюда? Я все прощу ему, если только заберет.

— Ты в порядке? — взволнованно спрашивает Денис.

Тишина, резкое дыхание и снова работающий двигатель. Мы едем. Я замираю, около лица улавливаю движение воздуха.

— С ним все в порядке. Пока! — произносит голос Германа. — Убери от него руки.

Денис тянулся ко мне.

— Сними эту тряпку с меня! — взрываюсь. — Я хочу видеть!

— Нет. — Говорит Герман.

— Пожалуйста.

— Нет.

Я больше так не могу. Я больше не могу существовать так, в таком страхе и с такими чувствами.

— Я любил тебя… — еле слышно шепчу. — Как…

Отворачиваюсь в ту сторону, где должно быть окно.

— Куда мы едем? — спрашивает Денис.

— Ты знаешь. — Отвечает Герман.

— Зачем?

— Ты тоже это знаешь, но еще есть время подумать.

***

Остановились. Никто не шевелится. Молчим. Опять тишина на улице. Молюсь, чтобы это была дача, а не лес. Хлопает дверь, со стороны водителя. Распахивается моя. Я сижу и не двигаюсь. Денис тоже.

— Скажи, где мы? — шепчу я тихо, пока мы в машине одни.

Но чувствую, что Герман уже стоит рядом. Денис снова начинает

--">