Ян Анатольевич Бадевский - Здесь вам не клан

Здесь вам не клан

Глава 1

— Витя, очнись!

Меня трясут за плечо, это неприятно. Чувствуешь себя тряпичной куклой в руках ребенка-психопата. Неслабого ребенка, между прочим.

Открываю глаза.

Надо мной склонилось мутное пятно, которое постепенно обретает форму. Девушка. Весьма симпатичная. Заостренные черты лица, пронзительный взгляд зеленых глаз. Одежда — нечто серое, изобилующее карманами и вставками. Аппетитные формы, которые ничем не скроешь. Грива черных волос собрана в небрежный пучок.

— Вставай уже!

Мерный гул двигателя и плавный занос на очередном повороте намекают, что я пребываю в движении. Вокруг девушки формируется фон. Безликие серые очертания кузова, прямоугольники окон, линии задней дверцы. Я в фургоне. Снаружи — непроглядная тьма, из которой то и дело выступают подсвеченные неоном громады. Я в городе? Кабина водителя отсюда не видна.

Девушка говорит по-русски.

Уже кое-что.

— Отстань, — бурчу я.

— Живой, — моя спутница выдыхает с облегчением.

Мимо проносится вышка, напоминающая телебашню в Торонто.

— Где я?

Фургон притормаживает на перекрестке. Слышатся гудки машин, в окна льется свет уличных фонарей и громоздящихся в черную пасть неба жилых уровней. Большой город. Стоп, небо? Значит, я не в Дубае. Этого не может быть. И вообще, я же мертв. Меня невозможно реанимировать, после такого не живут…

Я понял.

Загробный мир существует.

Это после, мать его, смертие. Чистилище, лимб. Оно выглядит как высокотехнологичный микроавтобус с выдвигающимися из стен креслами. И секциями для хранения весов, чтобы взвешивать мою душу на суде Осириса.

Девушка смотрит на меня насмешливо.

— Ты в фургоне.

— Это понятно, — пробую выпрямиться. И понимаю, что мое тело распято на плоской поверхности. Руки и ноги опутаны проводами, подключенными к разъемам в полу. В правую стенку вмонтирован дисплей, по которому ползет кривая кардиограммы. Что-то пикает.

— Ты меня в больницу везешь?

Девушка качает головой.

Фургон резко срывается с места и набирает скорость. Мы вихляем, встраиваясь в соседний ряд. Тело ноет, в памяти — существенные провалы.

Дергаюсь сильнее.

— Лежи спокойно, — девушка начинает нервничать. — Я провожу диагностику.

— Какую еще диагностику?

— Ты чуть не откинулся, дружок. Не знаю, под какими веществами тебя занесло в этот дистрикт, но я была уверена, что провалю задание. А теперь нам нужно выбираться. И побыстрее.

— Развяжи меня.

— Это медицинское оборудование, кретин. Подожди немного.

В руках моей новой знакомой появляется устройство, напоминающее планшет. Хрень беспроводная, как пить дать. Я наблюдаю, как девчонка снимает показания с приборов, ее пальцы стремительно бегают по сенсорному дисплею. Лицо становится удивленным. Нет, ошеломленным.

— Если верить моим данным, — тихо произносит моя загробная проводница, — твое сердце не билось… около четырех минут. Ты умер, а затем воскрес.

— Чушь собачья.

— И я так думаю.

В этот момент раздалась автоматная очередь.

Злобные маленькие клювы начали долбить борт нашего фургона.

* * *

Я зашит в силовую броню, это моя вторая кожа. Сижу в «кузнечике» — десантном модуле «Ростехно», отколовшемся от дирижабля в стратосфере. Подлетая к земле, «кузнечик» выдвинул четыре пилона с турбореактивными дюзами, погасил инерцию и запустил винты. Кабина наполнилась гулом роторов.

Внизу простиралась пустыня.

Бесконечная пустыня смерти, граничащая с морем. Желтое и синее. На стыке двух миров вспучился Дубай — автономный экополис, жители которого годами живут под геодезиками. Такова суровая реальность. К 2100 году большая часть территории Земли пришла в негодность, там невозможно жить. Изменение климата, все дела. В этой пустыне, например, дневная температура доходит до шестидесяти градусов.

«Кузнечик» пикирует на склон ближайшего купола.

— Сокол-один, — на слуховой нерв транслируется ровный голос диспетчера. — До высадки осталось тридцать секунд. Приготовиться.

— Принял, — сухо отвечаю я. И переключаюсь на другой канал: — Взвод, готовность номер один.

Элитное подразделение кибермансеров идет разбираться с плохими парнями. Точнее, с одним парнем, вставшим корпорации поперек горла.

Я — Макс Ву.

Позывной — Мрак.

Я не знаю, кто мои родители, да это и не важно. --">