(Shamal) - Молчание и покорность (СИ)

сгусток, пока наконец-то не додумываюсь сплюнуть его в чашку с недопитым чаем…

========== 1. Ныряй без остатка ==========

Мы выбираем не случайно друг друга.

З. Фрейд

Настоящее

Окутанный мглой берег выглядит границей в потусторонний мир, за которой нет ничего. Туман скрадывает звуки, поглощает солнечный свет, глушит эмоции. Я медленно опускаюсь на край деревянной скамейки и дрожащей рукой достаю из кармана охотничьей куртки новенькую пачку сигарет.

Снимаю шуршащую обертку, открываю, подношу к лицу, с наслаждением вдыхая запах табака. Знакомый запах любимого «Парламента», которому я верен уже почти двадцать лет, затуманивает мозги. С упоением достаю третью сигарету с конца в нижнем ряду и переворачиваю ее фильтром вниз. Счастливая. Моя счастливая сигарета.

Улыбаюсь уголком губ, любовно оглаживаю стройный ряд никотиновых палочек и медленно достаю одну. Я намеренно медлю, наслаждаясь последними минутами тишины и покоя.

Высечь искру сдыхающей зажигалкой удается лишь с третьего раза, так что я уже готов бросить это дело и пойти в дом за спичками, а лучше просто начать действовать. Да, сделать хоть что-нибудь, побежать, позвонить, сказать, начать строить догадки.

Да. Я на грани. Я вот-вот закину порядком изжеванную сигарету обратно в пачку, выброшу в воду зажигалку и вернусь в дом, чтобы разбудить Диану, объяснить ей, почему наш первый совместный настоящий отпуск придется прервать, но не успеваю. Едва слышно зашипев, кончик сигареты зажигается рыжей точкой, и облачко дыма возносится вверх, нерушимое даже малейшим дуновением ветра.

Я криво усмехаюсь своим мыслям. Опять поступаю неправильно. Как, впрочем, и всегда. Я хуевый человек.

— Ты чего это тут? — на плечи опускаются нежные женские руки, и я коротко жмурюсь, а потом вскидываю голову вверх, заглядывая в ее горящие тревогой голубые глаза.

— Прости, — хрипло отзываюсь я, а потом наклоняюсь и тушу едва ли начатую сигарету о камень. Аккуратно кладу окурок рядом с собой на скамейку. — Друг звонил. Я должен уехать ненадолго.

— Артур! — восклицает Диана, обиженно насупившись. — Ты же обещал!

Вздыхаю, беру ее за руку и тяну на себя. Она послушно обходит скамейку и садится рядом, прижимаясь всем телом ко мне. Поглаживаю ее узкую бледную ладонь, перебираю пальцы, прокручивая крохотное колечко на мизинчике.

— Диан, — начинаю я, — моего брата Пашку избили. Он в больнице. Я туда и обратно, хорошо?..

Девушка вопросительно вскидывает бровь, и я устало вздыхаю.

— Сам не знаю, что он там натворил. Мой друг какой-то слишком загадочный, чушь несет, я толком ничего не понял. Но у Пашки черепно-мозговая, и, кажется, рука сломана.

— Я поеду с тобой, — решительно отвечает Диана, поднимаясь на ноги. Ее голос по-прежнему звенит обидой и раздражением, но я никак это не комментирую.

Длинные хвосты пледа, в который она замотана, как в кокон, касаются речной воды. Она кривится, подбирает края и возвращается в дом, а я провожаю ее равнодушным взглядом и остаюсь сидеть на берегу, дожидаясь, когда за нами приедет машина.

***

Пашка выглядит болезненным, уставшим, но хотя бы не умирающим. Я, честно сказать, уже готовился к худшему. Я знал, как могла выглядеть черепно-мозговая, да и полунамеки друзей-мусоров, что это «пиздец», и вовсе вгоняли в панику, так что всю дорогу до города я судорожно сжимал руку Дианы, а к зданию больницы едва ли не бежал, так что ей пришлось взять меня под локоть и заставить идти медленнее.

У палаты, правда, я и сам замираю, как вкопанный. Навстречу поднимается товарищ — майор Круглов.

— Как он? — встревоженно спрашиваю я после короткого вежливого приветствия.

— Говорит со следователем, — мрачно отвечает Круглов, устало потирая пальцами виски. — Уже оклемался. Его же вчера вечером нашли в подворотне, а сегодня уже вон показания дает…

— Ты позвонил мне только утром?! — почти рычу я, нервно засовывая руки в карманы. — Юр…

— Мне тоже только сегодня сообщили, что мелкий — твой брат! — ворчит он, тщательно контролируя градус раздражения в голосе. — Дело будет вести Сеня Пшеничный, но есть вероятность, что это станет головной болью Карпенко…

--">