Катя Мантикора - Из Пешек В Королевы (СИ)

десятилетия опыта, ни формальные ограничения, ни её маленький талисман… что говорить о каких-то шатких человеческих понятиях вроде рассудка… Держать себя в узде дальше не представлялось возможным.

В его спальне, в его постели, в полутьме лежала настоящая, живая, бесконечно сексуальная женщина. Одеяло, которым он заботливо её укрыл, было зажато между бёдер по всей длине её ног, и небрежно накинуто на тело, прикрывая его до плеч. Волосы растрёпано укрывали подушку, она поднялась на локтях ему навстречу и зарделась, облизнула губы и опустила глаза, но тут же подняла их, когда он двинулся к ней.

Я хочу тебя. Сейчас.

Это была только мысль, или слова вырвались наружу с его открывшихся губ, когда уже очень, очень нужно было вдохнуть?

Моя.

*

Что-то происходило, такое, к чему она не была готова. Снейп встал в проёме двери, замерев, словно изваяние. Она приподнялась, чтобы разглядеть… он сжимал пальцами дверной косяк, костяшки побелели. Рубашка на нём, неизменно чёрная, была застёгнута не до конца и не на ту пуговицу, глаза впились в неё так, что она могла ощущать это на физическом уровне. Во рту у неё внезапно стало очень сухо, она стыдливо спрятала взгляд, но обуреваемая желанием изучить его – такого – вновь посмотрела на него.

Тонкие сжатые губы приоткрылись, Снейп сказал что-то губами, но звук не вышел из его горла. Он шёл прямо к ней с полными безрассудства глазами.

Ей показалось, что грудную клетку стянули обручем: вдохнуть было почти невозможно, лишь короткими рывками она ловила воздух. Желание снова очутиться в его полной власти и, в то же время, животный страх сдавили её в области шеи, ухо кольнуло, и вот она уже подобрала ноги под себя, стиснув в ладонях прижатое к телу одеяло.

Я могу остановить его… но она не была уверена, что это правило всё ещё действует. И не была уверена, что хотела этого. Даже мысли не успевали формироваться в её мозгу, не то, что слова на языке.

Уже преодолев разделяющие их пару метров по постели, он, не глядя ей в лицо, сжал в руке оба её запястья так, что она выронила одеяло, и поднял их над её головой, прижав к стене. Она чуть приподнялась на коленях за руками, снова облизывая засохшие губы, испытывая одновременно ужас и возбуждение от… подчинения.

Пожалуйста, пусть он возьмёт меня вот сейчас…

Снейп дико смотрел на её тело и отрывисто дышал. Ледяной душ был глупой идеей, так как теперь её жар ощущался ярче, забирал его разум, это сводило с ума, он не мог остановиться. Его вторая рука легла на её бедро, он с нажимом вёл её вверх по телу к шее через грудь, и когда его странно холодные пальцы достигли горла, Гермиона обмякла, как если бы начала терять сознание.

Я сейчас упаду в обморок…

В этот момент где-то внизу её мышцы расслабились, она стала очень горячей и вдруг сильно намокла.

Он безумным взглядом смотрел на струйки, которые с предательским звуком текли внутри по её бедрам, заставляя шёлковое бельё стать полностью прозрачным и обозначить точные контуры тела. Снейп издал хриплое подобие рыка, напрягся, невольно направил свои пальцы к источнику влаги, безошибочно дотронувшись до шёлка, и оцепенел в этом ощущении, как заколдованный, не смея больше ими пошевелись. Влага в то же мгновение обожгла его кисть, утекая сквозь пальцы, а Гермиона, всё ещё заключённая в его бесхитростный плен, пылко извилась в его руках, которые крепко держали её сверху и… снизу.

Она замотала головой, застонала, тщетно стараясь сдержать слабую струю там, где Снейп прижал к ней ладонь, глаза её увлажнились; но легкие, едва уловимые движения её тела там внизу, скользящие навстречу и обратно вдоль его мокрых пальцев, выдавали её, и словно бы позволяли ему не отпускать…

Снейпа сотрясла судорога, он резко дёрнулся, закусил губу, и издал сдавленный стон, но не сдвинулся с места, держа запястья Гермионы над её головой, а вторую руку там, где было неприлично горячо и очень мокро, ощущая её пульс через шёлк, еле касаясь, замерев, подрагивая. Она полностью расслабилась и опустила голову. Видеть собственными глазами его такую несдержанную сильную мужскую реакцию было потрясающе. Как только её дыхание более или менее восстановилось, Гермиона тихо, но отчётливо произнесла, не поднимая взгляда:

-

--">