Самат Айдосович Сейтимбетов - Странный новый мир

помахать в них, но тут часть стены съехала вбок, и внутрь вошла женщина в белом халате.

Примерно ровесница Михаила, прямые черные волосы и огромные глаза, смугловатая, словно от загара, кожа и горделиво расправленные плечи, длинные ноги, легко несущие ее такой походкой, от которой у него немедленно все воспряло к жизни, попутно намекая, что эта часть не пострадала от газа.

— Доброе утро, - с белозубой улыбкой произнесла женщина, прямо и открыто глядя на Михаила.

— Доброе, - машинально отозвался тот, завороженно глядя на нее.

Похоже кто-то там раскошелился на лечение, желая загладить инцидент в своем бункере и заткнуть рты. Что же, Михаил был готов простить его, если и оплата будет на месте, и эта медсестра постарается.

— Меня зовут Татьяна Сальвини, - продолжала гостья, разглядывая Михаила, - могу я узнать ваше имя и фамилию?

Ага, сообразил Михаил, доставили анонимно куда-то? Сальвини, смуглая кожа, неужели Италия? Или… Швейцария? Это объясняло бы слегка странное произношение. Анонимное лечение, все дела? Но если анонимное, то зачем ей его имя? Впрочем, такой роскошной женщине, в которую он уже влюбился, Михаил был согласен открыться целиком.

— Михаил, - ответил он и добавил после секундной запинки. – Лошадкин Михаил Иванович.

Фамилия его не вызвала даже тени улыбки у Тани, которая чуть двинула пальцами и глазами, словно наигрывала на каком-то невидимом инструменте. Слегка нахмурилась, словно что-то не вышло, и произнесла чарующим голоском:

— Сведения о вашей смерти или пропаже, Михаил, отсутствуют в архивах, что подтверждает гипотезу доктора Наакянца.

— Конечно же, они отсутствуют, - насторожился Михаил, - с чего бы им появляться, если я не умер?

Неужели Степан что-то там провернул? Их выставили мертвыми и вывезли за границу? Это не настоящая клиника? Кто-то там решил не оставлять свидетелей? Хотя нет, зачем тогда это все? Стоп, в архивах?

— Диагност утверждает, что вы в полном порядке, - продолжала Таня, вдруг утратившая часть своего очарования, - но все же, давайте убедимся. Поднимитесь и посмотрите в зеркало.

— Какое еще зеркало? – спросил Михаил, все же поднимаясь.

На нем была какая-то больничная пижама, странно мягкая и удобная. Таня изящно повела рукой и стекло вдруг превратилось в зеркало, в котором отразился сам Михаил. Слегка вытянутое лицо и крупноватые зубы, что в сочетании с фамилией, только удваивало количество шуток на лошадиные темы. Теперь черты лица словно заострились и ввалились внутрь, но вот короткая прическа ничуть не удлинилась, и щетина отсутствовала. Переломанный в детстве нос, шрам в левой части лба – привет из детства, крупноватые уши, карие глаза.

Он никогда не был амбалом, так, крепыш ростом выше среднего, но и это все сейчас куда-то делось, он словно усох и мышцы… атрофировались? Сколько он пролежал где-то там? В горле пересохло, в животе что-то крутило, и он спросил хрипло:

— Нельзя ли стакан воды?

— Один стакан воды, - раздался приятный женский голос за спиной.

Своей приятностью и женственностью он так напомнил Михаилу тот голос с потолка в бункере, что Лошадкин невольно подпрыгнул на месте, разворачиваясь в прыжке. Неужели он еще не покинул бункера? Все это галлюцинации? Или бункер что-то там включил, какие-то современные системы и морочит ему голову?

— Очень интересная реакция, - заметила Таня, опять двигая пальцами. – Все источники уверяют, что в подобных системах использовалось оповещение женским голосом, но похоже, вас он не успокоил, да, Михаил?

Она протянула ему невесть откуда взявшийся стакан воды, а Михаил посмотрел на нее, ощущая, как в крови вскипает ярость и одновременно с этим ощущая тошноту и легкую слабость. Вода отравлена?

— Можете смело пить, - заметила Таня, - это обычная вода, просто созданная прямо на месте. Расход кредитов и энергии на ее создание и все вокруг – за счет центра здоровья, на этот счет можете не переживать.

— Сколько? – спросил Михаил, держа стакан в руке.

Тот приятно холодил, словно его только что достали из холодильника.

— Сколько я пролежал в коме? – расширил он вопрос.

— В коме? О нет, - слегка улыбнулась Таня, снова демонстрируя белые зубы. – Вы находились в криокамере, Михаил, экспериментальной, едва не убившей вас, но в то же время, спасшей вам жизнь. Вижу, вы уже догадались, что прошло немало времени, и надо заметить, среди наблюдающей --">