Владимир Орестов - Кто откроет эту дверь?

оно… есть другое слово, холодное и страшное — финансирование. Когда сокращают состав, первым делом убирают наименее работоспособных…

Мальчик в очках что-то спросил, выдернув меня из воспоминаний.

— Не расслышал. Повтори, пожалуйста, свой вопрос, — попросил я.

— Считаете ли вы, — голос Очарика зазвучал по-другому, словно он повторял чьи-то чужие слова. Хотя, скорее всего, так и было: — что Вторая Волна была глупой и дорогостоящей авантюрой, а все участники экспедиции являются предателями, бросившими родную планету в тяжёлое для неё время?

«Сам бы ты до такого не додумался! — ядовито подумал я. Папа, наверное, твой тебе так сказал. Такой же, как ты: толстенький, упитанный, в толстых, старомодных очёчках! Так, ладно… спокойствие… на детей нельзя кричать!»

Да, возможно, в чём-то люди, говорившие так, были правы. Действительно, мы покидали Землю разорённую, Землю умирающую, Землю опустошённую. Мы летели на Надежду, чтобы зародить семена новой цивилизации и спасти то, что удастся спасти. Но всё получилось иначе. Земля выжила и воскресла, а Надежда — оказалась ложной.

Я покачал головой и ответил тоже, что и всегда:

— Не могу согласиться с этой распространённой точкой зрения. Вторая Волна стала причиной множества открытий, послужила толчком к развитию новых технологий… — я всё говорил, а про себя думал иное:«…И навсегда убила мечту о космосе. Слишком дорого, слишком бессмысленно. И пошло-поехало. Вот передо мной третье поколение, дети, которые не хотят быть космонавтами. А дальше будет только хуже…»

Очкарик, выслушав мой ответ, великодушно кивнул. Взметнулась рука Рыжего:

— А таких инопланетян вы встречали? — покрытое веснушками чудовище зачем-то протянуло мне свой планшет.

— Никаких инопланетян не существует, — я подъехал к мальчику поближе. — Это доказали ещё во время Первой Волны… — и тут я увидел, что было изображено на экране планшета.

Космонавт в инвалидном кресле, очень похожий на меня, совокуплялся с несколькими особями… женского пола. У каждой… особи было по восемь ног и по тройному набору вторичных половых признаков.

Рыжий довольно заржал.

«Ему же лет тринадцать! Половое созревание, все дела…» — я попытался себя успокоить. Получилось плохо:

— Если вопросов больше нет, давайте сюда дневники! — рявкнул я на весь зал.

Без детей в кинозале было тихо и спокойно. Почти как в космосе, во время нашего двухгодичного полёта… только сила тяжести больше, чем на корабле.

«Уволиться?» — думал я, опустив голову на протез. «И чем заняться? От тоски сдохнуть?»

— Большое спасибо за экскурсию. Это было очень интересно!

Я поднял голову. В дверях стоял мальчик, проспавший весь фильм.

Я недоумённо посмотрел на визитёра. «Очередное стебалово?»

— Я не спал во время фильма, — неуверенно продолжил мальчуган. — Я думал. Просто я уже смотрел этот фильм. Раз десять, наверное. Он есть в сети, — на румяном лице появилась смущённая улыбка.

Через мгновение я улыбнулся мальчугану в ответ. Тот подошёл поближе:

— Знаете, говорят, что космос никому не интересен, но это не так! — продолжил говорить мальчик. — Я с детства хочу стать космонавтом, и мне всё равно, что думают об этом мои родители! — с жаром добавил он.

«Точно ведь издевается! Или… нет?»

Мальчик подошёл вплотную ко мне. У него были тёмно-синие глаза. Такие, как небо Надежды.

— Вы можете рассказать мне ещё про Вторую Волну?

--">