Сергей Богаев - Из истории группы "Облачный край"

президент Дубинин с нами поехал, и что у него с собой было…

Когда до Ленинграда оставалось около часа, половину всего пива уже осушили. Все уже были наполовину косые, кто-то совсем окосел, от такого количества внезапно обретённого счастья, все уже говорили громко, запели песни – каждый свою, кто-то хором подхватывал, кто-то начинал другую, в общем последние километры перед станцией назначения прошли бурно и весело. По прибытии в Ленинград мы попали в тёплые и заботливые руки представителей ленинградского рок-клуба, которые сразу же с пониманием вникли в наше состояние… За час до города туалеты в поезде уже были закрыты, а пива было много и оно уже просилось на волю. Народ мучался, но терпел, а пиво еще оставалось и его пили и пили. Хоть и говорят, что впрок не напьёшься и не наешься, к нам это тогда не относилось. Бросились мы в поиск какой-нибудь открытой почвы, чтобы облегчить свою участь, но встречающие ленинградцы нас остановили, спешно погрузили в автобус и повезли в рок-клуб, чтобы оформить необходимые формальности. Улица Рубинштейна место укромное, мы не стали спрашивать “где здесь туалет” получив у судьбы сатисфакцию прямо на месте, где остановился автобус, благо напротив входа в Театр народного творчества располагался небольшой газон. Совершив необходимые действия в штабе рок-клуба, мы привели себя немного в порядок, и отправились на площадку, в Ленинградский Дворец Молодежи. Приехали… народ уже прибывал, само собой люди шли на Алису, но кое-кто “Облачный Край” тоже знал. Лично сам слышал название нашей группы из уст каких-то ребят из публики. Правда, про “Аутодафе” никто еще не слышал.

Обстановка предвещала лишь всё самое позитивное, роскошный Дворец, хороший аппарат, мягкие кресла в зале и полным-полно народа. Чувствовали, что приближается какое-то важное, знаковое событие в нашей жизни. Ведь это была самая первая наша поездка, в такой большой компании, хорошая площадка, да еще пригласил нас Костя Кинчев, лидер одной из самых лучших групп. Разместились в гримерах за сценой, тут же гонцы из местных добровольцев отправились в магазин, благо в Ленинграде с этим делом посвободней, купили лёгкого вина, а кому-то не лёгкого, потому что после пива, по сути прохладительного напитка, нам нужно было уже согреваться, мраморные стены студёного ЛДМ источали лютую свежесть.

Слегка подкрепившись, порозовев и, подобрев, стали готовиться к концерту. Настроение только повышалось. Хоть и говорили нам, что играть перед “Алисой” дело неблагодарное, мы не испытывали никаких опасений. Просто ожидали чего-то нового, необычного. И не напрасно.

Первыми выступали “Аутодафе”. Барабанить у них пришлось Мише Нефёдову из “Алисы” – перед началом концерта ему спешно показали материал как могли. Конечно это было немного не то, однако Миша отыграл всё четко и ровно. А последнюю, самую лучшую песню, сыграл на барабанах я, потому что ранее, я играл её у них на записи. Песня была в среднем темпе, а я хоть и гитарист, но барабанить тоже неплохо умею, особенно если не очень быстро. В общем получилось довольно убедительно. Народ потихоньку разогревался, потом пришло время нашего выступления. Нас уже поболее знали, к тому времени уже три года, как ходили записи двух альбомов, записанных в Ленинграде – “Ублюжья доля” и “Стремя и люди”, альбомы были удачные и мы выбрали для концерта самые сильные песни из этих альбомов, и публика их уже подхватывала. Все прошло здорово и замечательно, никто в нас пустые бутылки не бросал, время выступления пролетело как сон и ничто не предвещало беды.

Потом небольшой перерыв, выходит “Алиса”, настраивается, мы, тем временем, за кулисами собирали свои вещи и могли бы уже немного расслабиться – концерт уже отыгран и мы можем спокойно отдыхать, благо было припасено у каждого по паре бутылочек винца, типа белого портвейна. Сидим слушаем “Алису”, попиваем вино, сбоку нам было хорошо видно и самих музыкантов и часть публики впереди у сцены, в общем, атмосфера великолепная. Наш клавишник Коля Лысковский, самый молодой из нас, сидел с нами всё отделение и вдруг на последней песне его что-то переклинило. Он молча отставил недопитую бутылку, поднялся и подошел к Паше Кондратенко, мол – “можно мне поиграть…” Павел широким жестом пригласил его к стойке и они вместе стали солировать на электрооргане и только тут, подняв взор в глубину тёмного зала, наш Николай

--">