Анатолий Евгеньевич Матвиенко - Ледяное небо Криона

Анатолий Матвиенко Ледяное небо Криона

Глава 1

В больничном городке росли сосны. За оградой — тоже, опоясав корпуса со всех сторон. Даже в непогоду здесь под защитой деревьев было сравнительно спокойно. В солнечные — вообще благодать. Особенно весной, когда сошёл снег. Прошлогодняя трава, чуть припорошенная иголками, отсвечивала жёлто-зелёным и смотрелась куда аккуратнее, чем осенние опавшие листья.

Смерть тут казалась… не столь устрашающей, что ли. Как может быть плохо, если вокруг всё хорошо?

Да, здесь умирали, несмотря на самое совершенное оборудование, одно из лучших в Европе, очень квалифицированных врачей, специалистов с учёными степенями и мировым именем. Порой они совершали чудеса, вытаскивая пациентов буквально с того света, подарив им десятки лет жизни.

Но медицина бывает бессильна. Как повезёт.

Все эти общие рассуждения не стоят выеденного яйца, когда речь заходит о конкретном человеке. Очень важном.

— Шесть-восемь месяцев, не более, — вынес приговор врач. — Четвёртая стадия, метастазы распространяются быстрее, чем их может сдержать любая известная науке программа лечения. Сами видите, что произошло всего за полгода с первых симптомов.

— Вашей медицине известная? Белорусской?

— Нет, Максим Олегович. Мировой. Возможно, в нашем центре имеются не все аппараты или не все медикаменты, изобретённые на планете. Но мы точно знаем, какие существуют методы. Даже самые экспериментальные. В вашем случае не поможет ни одна. Лечение позволит только отвоевать несколько месяцев.

— То есть ни Израиль, ни ФРГ…

Доктор откинулся на стуле. Наверно, он бесчисленное число раз слышал эти неприятные слова. Мол — есть места, где врачуют лучше вашего. Обидные. Но каждый вправе предполагать всё, что ему вздумается. Или в отчаянии цепляться за любой шанс.

— Иногда я рекомендую выезд, особенно если вижу: у больного или его родных достаточно средств на такое лечение.

— Я не настолько стеснён в деньгах.

— Учтите, что начала распространяться эпидемия. Европа закрывает въезд. Да и шанс заражения КОВИДом на Западе выше. К тому же Инесса Францевна не в том состоянии, когда переезд и иллюзия продвинутого лечения принесут пользу, внушив временную надежду на «особенных» германских или израильских врачей. Поздно. Начинается борьба за каждый месяц, неделю, день. Сочувствую, это тяжёлая борьба не только для самого больного, но и родственников, — онколог глянул в экран компьютера. — Так, вы же разведены?

— Верно. Но она — мама двух моих детей. Близняшек. Им лишь полтора года. Хорошая мама.

— Значит, постарайтесь сделать всё возможное, чтобы последние её месяцы были менее мучительны. А потом вырастить ваших общих детей. Без мамы.

Если бы врач добавил «мудрый житейский» совет скорее жениться и привести в дом «новую мать», Максим бы, наверно, взорвался. Но седому профессору шёл минимум шестой десяток. Опыт общения с безнадёжными пациентами и с их близкими имел богатый.

Доктор видел, что мужчине с приятным, но суровым лицом, отмеченным мелкими шрамами, не нужны притворные утешения, а лучше сказать правду сразу.

Выйдя от профессора, Макс не вернулся в палату. Покинул корпус. Даже под деревьями задыхался, словно набрал высоту, не надев маску, и сейчас потеряет сознание от недостатка кислорода в кабине…

А может, его душили слёзы.

Разум не хотел возвращаться в рациональную колею, прикидывать — когда забирать детей у тёщи, как обустраиваться, организовывать их жизнь, свою.

Как сказать им, что мамы больше нет? Что под могильным камнем — в сущности, уже не она, а только прах. Потому что её улыбка, слова, прикосновения и тысячи других мелочей, которых ждёшь от близкого человека, исчезли навсегда. Безвозвратно.

Как горько это осознавать, когда Инна ещё жива! Мучается болью, но пока совершенно не выглядит умирающей. Не верит, что вот он — конец. Не хочет верить.

— Надежды нет.

Это прозвучало как утверждение, а не вопрос. Голос уверенный. Как тогда, в госпитале Министерства обороны. И позже, на Аорне.

— Следил за мной?

Как ни парадоксально, явление «агента Смита» если и не принесло облегчения, то несколько отвлекло.

— Естественно. Компьютер считывал информацию. В --">