Инна Рудольфовна Чеп - Кикимор

Пахло свежим хлебом и парным молоком, с опушки доносились трели белоротиков, на приболотной тропе квакали лягушки. Родители заговорили о необходимых покупках и торжке, что находился в соседнем поселении. На небе не было ни облачка, лишь легкий ветерок порой пытался немного пригладить волосы Лесна, торчащие в беспорядке в разные стороны. Обычное умиротворенное утро почти обычной семьи.

Вот бы день был таким же!

* * *

— Зигзагами беги!

Кричать с макушки дерева было проще, чем делать. Ночной шатун, логово которого Лесн с Жадом потревожили по неосторожности, уверенно катился большим меховым колобком следом за юным пахарем могучего телосложения. Иногда среди черного меха поблескивали то клыки, то когти, то беспомощно озирающиеся алые глаза.

— Куда помчался? К дереву беги!

— Я бегу! — недовольно прорычал Жад, действительно меняя траекторию движения. Шатун на мгновение замер, принюхиваясь, и затем уверенно покатился следом за парнем. Лесн отломал сухую ветку, рядом с которой сидел, и кинул в сторону, отвлекая шатуна от жертвы. Невидящий ничего при дневном свете зверь подкатился к месту, где упала ветка, принюхался и, злобно рыкнув, стремительно покатился обратно. Прямо под дерево, на котором сидел Лесн. Жад на бегу подпрыгнул и ухватился за нижнюю ветку. Подтянулся, потом, уцепившись за руку полукровки, залез на сук повыше. Ночной хищник врезался в ствол дерева и остановился, бестолково мотая туда-сюда мохнатой головой.

— Мать убьет. — Жад продемонстрировал товарищу разодранный в клочья рукав новой рубашки. — И что дальше?

Лесн достал из-за пазухи два еще толком не раскрывшихся бутона. Сначала он протянул Жаду один, тот, что был больше по размеру, затем посмотрел на комплекцию товарища и другой тоже отдал ему.

— Натрись пыльцой получше, запах должен его отпугнуть.

Пахарский сын сунул нос в бутон и скривился.

— Эта трава кого хочешь отпугнет! И в первую очередь — нормальных людей. Где ты только достал эту гадость?

Пока Жад намазывался, ворча, словно старая бабка, Лесн аккуратно спустился на ветку пониже, прислушиваясь к раздраженному рычанию зверя.

— Р-ры-ррр-ра.

Зверь затих, вслушиваясь в незнакомый голос. Лесн перебрался еще на ветку ниже и замер прямо над головой ночного хищника.

— Ра-ррр-рры.

Меховой клубок стал на лапы и, встряхнувшись, лениво побрел прочь.

— Что ты ему сказал? — пахарь смотрел на товарища с подозрением.

— Не знаю, — честно ответил Лесн. — Иногда просто надо подобрать правильную интонацию.

Жад посмотрел на удаляющегося зверя, на перепачканную вонючей пыльцой рубашку и грозно осведомился у успевшего слезть с дерева товарища:

— А зачем тогда я мазался этой вонючкой? Я теперь пахну, как лавка женских штучек!

— Ну, я не знал, что у меня получиться его прогнать, — Лесн старательно пытался не захихикать, созерцая цветные разводы на рубашке и коже товарища. Жад такой, он и обидится может! — А пыльца грицы, она нам еще может пригодится, в конце концов Серый овраг то еще местечко! Зверья тут бродит много!

— А ты веди так, чтоб без зверья! — пробурчал недовольно юный пахарь, пытаясь оттереть особо розовое пятно лопухом. Лесн топнул. Из-под босых ступней, слишком волосатых для обычного человека, появилась Тропа.

— Только не лезь больше ни в какие норы!

Жад смутился.

— Да я…эт не то…я…Не полезу, короче.

На том и порешили.

За исключением встречи с ночным шатуном до Серого оврага подростки добрались быстро и относительно спокойно. Жад, с детства помогающий родителям в поле, в лесу судя по всему был гостем не частым. Его топот мог не то что шатуна, мертвого воина разбудить! Лесн пожалел, что сегодня оставил Хвоста дома. В случае неприятностей лис мог бы им сильно помочь. Бурый зверь не раз спасал его по малолетству на лесной и болотной территориях. Сейчас даже не верится, что мать хотела когда-то Хвоста убить. Очень уж она перепугалась, когда к трехлетнему ребенку повадился бегать большой болотный лис. И грицей забор мазала, и хвостов лисьих у охотников купила и весь дом ими обвешала, и даже охранные костры жгла. А лис все равно приходил снова. Приемыша бездетная пара любила как родного, и скорее всего в конце концов Плетунья додумалась бы и до смертельного исхода этого противостояния, если бы не случай. По рассказам родителей дело было по весне. Отец отбыл на торжок в соседнее поселение, мать --">