Владимир Сергеевич Василенко - Разрушитель

исключительно упрямство и стремление что-то доказать братьям Вари.

Впрочем, он уже большой мальчик, да и вообще, пусть уж за него сама Варя и беспокоится. Меня больше волновала Рада. Взять её с собой показалось меньшим из зол. После той истории с Грачом Демьян вообще опасался оставлять её дома без защиты. И я его прекрасно понимал. Несмотря на чудовищную силу, скрывающуюся в ней, Рада всё же оставалась хрупкой девчонкой, которую хотелось уберечь.

Впрочем, держалась она пока вполне уверенно, уж точно получше Полиньяка. А ещё — ей очень шло её плотное серое пальто с пышным меховым воротником и высокие кожаные сапожки, тоже с меховой опушкой.

— Эгей! Есть кто живой? — расслышал я вдалеке окрик Нестора.

Активация Боевой Формы будто повернула воображаемые переключатели в положение «максимум». По телу пробежали бодрящие покалывающие разряды, сырой морозный воздух наполнился новыми звуками и запахами, которые я не различал только что. И многие из них мне сходу не понравились.

Сквозь разносящийся на сотни метров запах дыма пробивался отчётливый запах крови и горелого мяса.

— Не отставайте! — бросил я остальным и побежал за Колывановыми.

Самусь действительно оказалась довольно большой деревней — пожалуй, не меньше тридцати добротных бревенчатых домов плюс куча вспомогательных построек. От подступающего вплотную леса их отделял общий забор — частокол из толстых заострённых брёвен, этакой подковой прижимающий посёлок к реке. Имелось даже что-то вроде сторожевых башен — в двух местах над частоколом возвышались укреплённые площадки, на которые можно было подняться по лестницам.

В южной части посёлка — как раз где прошёлся пожар — в частоколе были сделаны здоровенные распашные ворота, за которыми виднелась колея грунтовой дороги, хоть и довольно размытая дождями последних дней. Сами ворота были сломаны, и видок у них был такой, будто их таранили бульдозером.

Впрочем, это было недалеко от истины.

— Вот это зверюга! — удивлённо воскликнул Полиньяк, догоняя остальных. — Это что же, мамонт⁈

— Не совсем, — отозвался Нестор, подходя к лохматой туше вплотную. — Носорог.

Чудовище и правда было колоссальных размеров. Весом, пожалуй, тонны на три, а то и на четыре, покрытое густой бурой шерстью, наполовину обгоревшей. Вонь горелой шерсти и мяса стояла такая, что глаза слезились, а в горле начало першить. Псы Ильи кружили вокруг туши на небольшом отдалении, ощетинившись, как рассерженные коты, и время от времени рычали.

Я, прикрывая нижнюю часть лица рукавом, обошёл тушу слева и разглядел уродливую приплюснутую башку, увенчанную на рыле мощным конусовидным рогом длиной метра в полтора. Чуть выше торчал ещё один, поменьше.

На африканского носорога этот лохматый увалень был похож лишь отдалённо. Скорее на какую-то ископаемую версию. А ореол эдры, сохранившийся даже вокруг трупа, указывал на то, что это не просто зверь, а Зверь с большой буквы. Изменённый.

— Поначалу стреляли в него из обычных ружей, — присев на землю и подняв одну из валяющихся гильз, неодобрительно покачал головой Илья. — Может, думали отпугнуть.

— Или слишком понадеялись на забор, — мрачно добавил Нестор.

— Угу. Глупее и придумать сложно…

— Почему? — робко спросил Жак.

— Потому что носороги жутко тупые, жутко настырные и жутко мстительные.

Нестор тем временем подошёл к туше вплотную и коснулся одного из длинных железных штырей, торчащих у чудовища из загривка.

— А вот гарпуны — уже затея получше. Такую дуру только так и можно взять — всадить в него побольше таких пырялок и дождаться, пока кровью истечёт.

— А почему он обгоревший-то? — вмешался уже я.

— Судя по всему, жар-камень рванули. Опять же — либо отпугнуть пытались, либо думали, это его убьёт.

Илья лишь сокрушённо покачал головой и, не поднимаясь с корточек, окинул взглядом улицу.

— Но вместо этого он обезумел и начал сносить всё на своём пути. Что может быть хуже бешеного носорога? Только если он ещё и горит!

— Да, похоже на то, — кивнул Нестор. — И пожар устроил, и людей перепугал. И, похоже, без жертв не обошлось. Вон пятна на земле видите? Тоже кровь. И…

Он принюхался.

— Кажется, человеческая.

— Эй! — окликнул нас Данила.

Младший Колыванов, отделившись от нас, осматривал другую часть деревни. Теперь рядом с ним, семеня и втягивая голову в плечи, бежал полноватый мужик в кожаной куртке --">