Олег Владимирович Павенков - Понятие любви в латинской патристике IV-V вв.

характера, где учение о любви рассраматривается фрагментарно и частично раскрывается по ходу изложения триадологии, христологии пневматологии или других разделов богословского знания. Богословию Амвросия Медиоланского посвящены труды Вильямса Д. Х. («Амвросий Медиоланский и конец Никео-цареградских конфликтов»)^[42], Дэвидса Дж. («св. Августин и св. Амвросий»)^[43], Корселя П. («Плотин и св. Авмросий»)^[44], Дадден Х. («Жизнь и время св. Амвросия»)^[45]. Богословие Иеронима Стридонского раскрывается в трудах МакДермотта В. С.^[46], Келли Ж. Н. Д.^[47], Хакендахла Н.^[48]. Также издано несколько сборников эссе и статей по богословию блаж. Иеронима^[49]. Специфических исследований по учению о любви Иеронима Стридонского или Амвросия Медиоланского не проводилось, что также обуславливает актуальность и необходимость обращения к данной тематике.

Западная традиция предоставила нам образец рационалистического понимания любви, ярко выраженного в следующих словах. «Любовь помогает нам понять, когда и как сохранить и использовать рациональность, даже в жесточайших обстоятельствах, посредством увеличения самосознания наших пристрастий, предрассудков и «белых пятен», и установления объективного взгляда на наши достоинства и недостатки»^[50]. Выявляемый современной западной наукой социальный смысл любви «демонстирует, как политическое, экономическое, организационное развитие, социальные и интернациональные отношения могут быть трансформированы через радикально-отличную форму рациональности»^[51], мотивирующую дела жертвенной любви. Рациональность любви, по мнению западных ученых, должна быть внедрена в те социальные структуры и подсистемы, функционирование которых имеет существенное значение для существования всех успешных обществ.^[52] Это рассмотрение любви сквозь призму рациональности^[53] есть отличительная черта западного учения о любви. Мы сознательно отмежевались от западного взгляда на любовь из-за его сухой рационалистичности и спекулятивности и основываемся всецело на святоотеческом наследии, к которому обращались отечественные богословы и философы.

В фундаментальном труде А. Ф. Лосева «История античной эстетики» немного внимания отводится учению о любви Августина, где устанавливается связь между триадологическим и каритативным учением блаженного^[54]. Аналогичная скудость в этом отношении наблюдается в крупном труде Г. Г. Майорова «Формирование средневековой философии: Латинская патристика»^[55], в которой всего несколько страниц посвящено августиновскому учению о любви. Богословию Августина просвящены работы отечественных исследователей Попова И. В.^[56], Скворцова К.^[57], П. Верещатского^[58], Плакиды (Дезея), архим.^[59], Г. Зяблицева^[60] и др.

Богословие Амвросия Медиоланского анализируется в трудах И. И. Адамова («свт. Амвросий Медиоланский»)^[61] и А. Р. Фокина («Амвросий Медиоланский»)^[62]. Учению блаженного Иеронима посвящены монография^[63] и статья А. Р. Фокина^[64].

Разные ракурсы рассмотрения любви прослеживаются в русской религиозной философии, а именно в трудах Н. О. Лосского, В.C. Соловьева, П. А. Флоренского, С. Л. Франка, Н. А. Бердяева, И. А. Ильина, Б. П. Вышеславцева, А. Ф. Лосева^[65], и др. Тема любви в христианском контексте рассматривается в работах современных отечественных исследователей С. С. Аверинцева^[66], С. С. Хоружего^[67], Р. В. Светлова^[68], В. В. Бычкова^[69] и др. Особо отечественных исследователей интересовала любовь как моральный принцип в этике^[70]

Богословский анализ феномена любви проводится в ряде отечественных диссертаций, из которых наиболее близкими к нашей теме являются следующие. В отечественном богословии конца XIX века написан ряд богословских работ по данной тематике. Например, Д. Тихомиров в магистерской монографии «Св. Григорий Нисский, как моралист. Этико-историческое исследование»^[71] (1886) осуществляет подробный и тщательный анализ нравственного учения свт. Григория Нисского, в частности учения о любви к Богу. В современном богословии был защищен ряд кандидатских диссертаций по патристике IV–V вв. П. Е. Михалицын раскрыл образ Иисуса Христа у свт. Григория Богослова в кандидатской монографии «Образ Господа Нашего Иисуса Христа в трагедии свт. Григория Богослова «Страждущий Христос» («Χριστός πάσχων»). А. А. Ашмарин --">