Александр Александрович Шевцов (А.Р. Андреев, Саныч, Скоморох) - Основы Науки думать. Кн.1. Рассуждение

напоминает человеческую речь. Как и когда наука утеряла разум?

Эта операция над собой длилась довольно долго, но все же есть рубеж, на котором произошел слом. Сломан был весь мир и в том числе и мировая наука. Почему-то это до сих пор не признано. Думаю, исключительно по политическим соображениям Запада, всеми силами показывающего, что он не зависит от России.

Однако, рубеж этот — русская революция 17-го года, про которую американский писатель сказал: десять дней, которые потрясли мир. Как это относится к науке?

После русской революции весь мир раскололся на два враждебных лагеря, точнее, на два воинствующих лагеря. Начинается гонка вооружений, рождаются военно-промышленные комплексы, а наука становится служанкой технологии.

Иными словами, с этого времени ученый знает, что будет хорошо зарабатывать, только работая на войну. Вся современная государственная наука — это орудие войны — технической, экономической или идеологической. Ее задача — побеждать. Победа в войне требует мобилизации сил и ресурсов. Для этого надо отбросить лишнее. И лишнее отбрасывается…

В 1914 году один из творцов русской науки, создатель Петербургского философского общества, Александр Иванович Введенский выпустил манифест новой науки. К 1917 году эта его работа — «Психология без всякой метафизики» выдержала уже три издания.

Какое значение эта работа имела для развития последующей русской, то есть советской психологии, определенно сказать трудно: советские психологи Введенского в своих трудах поминали редко. К тому же в Советской России, когда происходит усиление центральной власти, то есть власти Москвы, тон в психологии задают московские ученые, а Введенский был петербуржцем.

И все же работа эта, пожалуй, была последним полноценным учебником психологии, написанным до революции. К тому же, как пишет Н. О. Лосский, Введенский «был одарен не только точным и ясным умом, но также исключительным талантом педагога. Тысячи студентов посещали его лекции в университете, на Высших женских курсах и в Военно-юридической академии. Введенский вдохновлял их своими идеями с необычайной силой» (Цит. по: Алексеев П.В., Философы, с. 171).

Советские психологи вполне осознанно замалчивали труды русских предшественников за исключением тех, кто соответствовал политической идеологии нового строя. В 1925 году революционное издательство «Работник просвещения», взявшее на себя роль «Энциклопедии» Дидро и Даламбера в невежественной России, издавшее множество книг, предназначенных закрепить политический переворот переворотом мировоззрения, выпускает «Очерк психологии» С. Кравкова.

Переворот мировоззрения, как это предполагается, должен поменять местами верх и низ. Для психологии это означает, что вместо души должно стать тело. Чтобы это получилось, нужно оторвать народное мировоззрение от его корней — иначе дерево продолжит расти, как и раньше. Поэтому издательство, ставя себе целью создание «выдержанного марксистского руководства по психологии», объявляет, кого психологам считать своими корнями:

«Задача построения такого руководства, впрочем, далеко еще не решена: предстоит большая и сложная работа по пересмотру основных положений современной американской "науки о поведении человека", учения об условных рефлексах, методов так называемой объективной психологии и т. д. в смысле использования их положительного содержания под углом зрения диалектического материализма» (Кравков, Очерк, с. 3).

Наша довоенная психология строила себя заново, выводя из американцев, Павлова, Бехтерева и нескольких естественников, вроде Корнилова, Ланге, Блонского. Выглядит это жутко, будто Россия — страна американских антиподов. Те же американцы, только вверх ногами…

Введенский не поминается «Работником просвещения», но его не могли не знать те, кто по революционному призыву пришел делать новую психологию. К примеру, на него опирается Выготский. У кого-то учиться было надо. Введенский не поминается государственниками потому, что до этой работы он был кантианцем и метафизиком. Он говорил о вере как об источнике познания и даже утверждал, что у нас есть особый орган познания — «метафизическое чувство». Как его занесло в создание курса естественнонаучной психологии?! Подсуетился, чтобы идти в ногу с мэйнстримом, как сейчас говорят? Как подсуетились Блок с его «Двенадцатью», Маяковский, Горький…

Исходная мысль революционной --">