Элли Касацца - Как мама: способ без чувства вины и стресса навести порядок в доме и в жизни

школьница, сидящая над учебниками целые ночи и все еще получающая тройки на экзаменах.

Мне казалось, у меня есть страшная, постыдная тайна, о которой я никому не могу рассказать. Она состояла в том, что утром я просыпаюсь уже настолько изможденной, что не могу справиться с днем, который еще и не начался. Я чувствовала себя полностью истощенной, подавленной и абсолютно несчастной. И такой виноватой.

Очень долго я хранила эту тайну, притворяясь, что у меня все хорошо, встречаясь с другими мамочками на детских площадках и в парках, разговаривая с прекрасно выглядящими друзьями, посещая церковь. Куда бы я ни шла, я надевала маску, чтобы скрыть свой секрет. Мне нужно было поделиться им. Мне было необходимо с кем-то поговорить. Мне требовалось увидеть, что кто-то ощущает свое материнство таким же образом.

Возможно, это было нормально. Может быть, притворялись все. Может, был какой-то способ сделать так, чтобы стало лучше.

Я упоминала о том, что чувствовала себя утомленной и несчастной в разговорах с несколькими женщинами, которых я уважала и которые прошли по пути материнства дальше меня. Хотя слова в их ответах были разными, разумеется, говорили они одно и то же: «Ну да, это и есть материнство! Это настоящее сумасшествие! И ты еще подожди, пока они подрастут! В чем-то станет даже труднее. Но ты не волнуйся, ты со всем справишься».

Безнадежность, которую я ощущала, выслушивая эти фразы, была просто оглушительной.

Тогда… тогда это все?

Так все и должно быть?

И станет… еще хуже?

Я чувствовала на своих плечах огромный вес.

Казалось, все матери в мире решили, что все вокруг плохо и выбраться из этого болота никак нельзя. Они говорили: «Ну да, это и есть материнство!» Они не предлагали никакой помощи или поддержки, нужно было просто бороться и опустошать себя, но не забывать ловить момент, потому что «все проходит так быстро»!

Я думала о словах, которые с детства слышала в церкви: «Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком» (Евангелие от Иоанна, 10:10).

Иметь с избытком. Если Бог добр и желает нам ощутить жизнь с избытком, полную радости и наслаждения, почему же такой не может быть жизнь матери?

Ни единого шанса. Никуда от этого не денешься. И, может быть, именно поэтому мне было не по себе.

Так что же тогда? Где же найти ответ? Какие изменения должны произойти, чтобы эта жизнь прекратилась, а я могла с избытком наслаждаться каждым днем?

Однажды, когда я обдумывала «советы» от женщины, с которой поговорила, мне пришлось особенно трудно с детьми. Срыв следовал за срывом, всюду были грязные подгузники, горы мусора и лужи. Я чувствовала, что вот-вот не выдержу. Все это словно бурлило во мне.

Я быстро включила детям телевизор, уложила малыша в люльку и убежала наверх, чтобы побыть одной. Я уже всхлипывала, когда захлопнула дверь ванной и сползла по стенке, упав на холодный пол и ощущая полную безнадежность: «Господи, где Ты? Что я здесь делаю? Я хочу выбраться отсюда! Я больше не хочу быть мамой! Только не так! Помоги мне! Пожалуйста, сделай что-нибудь и помоги мне!»

Я не люблю говорить, что у меня было озарение, потому что чувствую: все так говорят. Но что было, то было. Я как будто покинула свое тело и смогла увидеть со стороны себя, свою жизнь, своих детей, то, как я провожу дни. И от этого просто сердце разрывалось.

И тут у меня в голове появилась мысль: «А на что именно ты тратишь все свое время?»

Я постоянно что-то подбираю. Поддерживаю свою жизнь. Обслуживаю… вещи.

Вещи, которые нам даже не нужны!

Бум! В этом-то все и дело.

Вокруг было. Так. Много. Вещей.

Я вдруг ясно поняла, что делать. Это отчасти напоминало сумасшествие, и я не была уверена, что план сработает, но пребывала в отчаянии, поэтому попробовать стоило. Я приготовила обед, пораньше уложила детей спать и пошла в игровую комнату – ту самую, которая стала проклятием моего существования.

В комнате находилось множество разноцветных корзин, и в каждой были перемешаны самые разные игрушки. Игрушки валялись на полу, в ящиках, в коробках – повсюду. Я отправляла детей поиграть, они проводили в комнате не больше пяти минут, а потом возвращались, жалуясь на скуку. В комнате не было никакого смысла, и я поняла, что с меня хватит.

Я начала убираться, складывая игрушки в три кучи: оставить, выбросить, отдать. Я избавилась от каждой до единой игрушки,

--">