Алексей Горбунов - Записки дилетанта

Теперь я знаю, куда мне идти, и могу свидетельствовать об Истине, свет Которой изливается на весь наш мир в преизбытке. Солнце правды восходит одинаково над всеми людьми, но часто бывает так, что душа человека не может вынести этой чистой, ослепительной ясности, и тогда Призывающий бережно прикрывает ее на этом трудном пути. Прикрывает, чтобы сияние Истины постепенно, очень осторожно осветило сердце человека, играя на  нем поначалу легким, мягким отблеском, словно сполохи далекого огня на темной стене, рождающие уже такие знакомые, но до конца еще не совсем понятные образы, описать которые рискнет разве что дилетант.

Надеюсь, что в такой попытке нет большой беды. Тем более, что все мы в той или иной мере дилетанты, независимо от того, что сами о себе думаем. И это справедливо, потому что невозможно объять необъятное. И также справедливо то, что нам, живущим во времени, свойственно изменяться, и все таинственное и непонятное постепенно, не сразу, но в свой срок обязательно обретет для нас свою ясность. Двигаясь в потоке времени, мы непрерывно переосмысливаем свой накопленный опыт, по-новому всматриваясь в минувшее прошлое, чтобы жить настоящим, ожидая будущего, в которое рано или поздно войдем, неся с собой все свое.

Сон

«Он устроил горние чертоги Свои на небесах и свод Свой утвердил на земле, призывает воды морские, и изливает их по лицу земли; Господь имя Ему».

Амос.9:6

 Мне приснился сон. Приснилось, будто мне подарили крылья, самые настоящие, белоснежные, совсем новые крылья. Я смотрел на них и не мог оторвать взгляда. В центре луга, окруженного горными вершинами, на котором кроме меня находились еще несколько таких же счастливчиков, блестело небольшое озерцо. Я бросился к нему бегом, потом замедлил шаг и, подойдя к краю, уже совсем осторожно заглянул в зеркальную гладь. Меня было не узнать, но не это главное. Главное – крылья, они были великолепны. Я, любуясь, медленно расправил их, и все еще не веря до конца увиденному, даже осторожно взмахнул ими. Мое слабое усилие привело к неожиданному – я вдруг стал терять вес. Потаенная мощь моих хрупких белоснежных крыльев была такова, что слабое, неуверенное движение отрывало меня от земли. Я ликовал! Я бросился скакать и прыгать по лугу, словно какой-то мальчишка. Не знаю сколько времени продолжалось бы такое детство, но тут я заметил, что стоявшая возле того же озерца маленькая фигурка худенькой, молоденькой девушки, махая такими же новыми крыльями, неуверенно поднялась вверх. Она пролетела несколько метров над озерной гладью и, как это обычно пишут в милицейских протоколах, не справившись с управлением, рухнула в студеную воду. Я ахнул и дернулся было к ней на помощь, но меня остановил звонкий смех «потерпевшей». Девушка, расправив крылья, лежала на поверхности воды, словно огромная лилия. Звонко смеющаяся лилия, забыл добавить. Потом она встала (озеро оказалось совсем неглубоким), отряхнула с крыльев хрустальные капельки озерной воды, осторожно поднялась в воздух и, не взлетая высоко от земли, направилась к синевшему вдалеке сосновому  лесу.

Ну, думаю, пора! Я остановился, закрыл глаза и, вздохнув полной грудью, взмахнул крыльями. Потом еще раз, еще, еще. Меня потянуло вверх, земная твердь уплыла куда-то вниз, и я рискнул открыть глаза. Я летел! Ну, если быть совсем уж честным, не летел, а порхал в двух метрах над землей. Этакий мотылек, метр девяносто ростом и под сотню килограмм весом в обыденной жизни. Но всему же можно научиться. Некоторое время спустя я вошел в ритм и даже попробовал пролететь немного вперед. Получилось без особого труда, и вскоре я уже вполне уверенно перемещался в воздухе. Я несколько раз облетел весь наш луг, встречаясь время от времени с такими же, как и сам, летунами. Мы приветствовали друг друга громкими возгласами, пытаясь еще и руками изобразить свой восторг.

Летать было, конечно, здорово, но все таки с непривычки довольно утомительно. Я собрался было отдохнуть, но тут меня осенила новая мысль, - а что если залезть на видневшийся неподалеку здоровый валун и оттуда, с высоты, слететь, просто расправив крылья. Сказано - сделано. Быстренько добравшись до камня, лежащего на берегу озера, и взобравшись на него, я расправил крылья и, прыгнув с высоты, полетел. Я парил над землей орлом, а не порхал маленькой какой-то несерьезной пташкой. Благополучно приземлившись, я повторил

--">