Алексей Михайлович Величко - «Права человека» и правоспособность гражданина

остроту социальной проблемы лишь в том, чтобы не иметь обязанностей, зато получить побольше «прав». Едва ли этот итог можно назвать нравственным прогрессом человеческого общества…

Раньше человек считался таковым по своей природе, теперь – по правоспособности. Некогда религиозная нравственность не допускала тех или иных поступков, признавая их недостойными человека. Сейчас этот монументальный критерий отвергается во имя сомнительной формулы: «Закон ради закона». Закон, власть отныне самостоятельно определяют, что нравственно, а что -нет, что дозволительно для человека, а какие поступки никак не сообразны с его званием. Не замечая, впрочем, что хотя это и приводит к резкому расширению реестра «прав человека» (ведь запретов становится все меньше и меньше!), но одновременно до обесцвечивания выхолащивает их внутреннее содержание. Об этом сегодня открыто говорят самые записные либералы.

Например, право собственности, с горечью констатируют они, которое со времен Французской революции полагали первым среди «прав человека», ныне свелось к средневековому правилу «мертвой руки». По словам известного ученого, сегодня «даже в демократическом обществе представление о собственности подверглось существенному пересмотру и превратилось в нечто похожее на понятие средневекового условного владения, так что имущественные права частных лиц оказались нарушенными и продолжают систематически нарушаться»²².

В этой связи легко понять, насколько был прав В.С. Соловьев (1853-1900), утверждавший: «Быть гражданином есть само по себе лишь положительное право и как таковое может быть отнято без внутреннего противоречия. Но быть человеком есть не условное право, а свойство, по существу неотчуждаемое, и только оно одно может, будучи принято за первооснову всяких прав, сообщать им принципиальную неприкосновенность, или полагать безусловное препятствие их отнятию или произвольному ограничению. Пока определяющий принцип один – права человека, тем самым обеспечены и неприкосновенны права всех, так как нельзя объявить, что люди такой-то расы, такого-то исповедания, такого-то сословия – не люди»²³.

Сегодня люди забыли религию и возложили все свои надежды на перестройку обществ. Как-то «само собой» стало считаться, что «обстоятельства, давление законов, судов, новые экономические условия принудят и приучат людей стать лучше… Надо изменить условия самой жизни; а сердца поневоле привыкнут к добру, когда зло невозможно будет делать. Вот та преобладающая мысль нашего века, которая везде слышится в воздухе. Верят в человечество, в человека не верят больше»²⁴.

IV

Не удивительно, что, как следствие, сегодня в законодательных актах самого высокого уровня повсеместно происходит смешение и отождествление понятий «человек», «гражданин», «личность». Приведем некоторые характерные примеры.

Так, в статье 1 «Всеобщей Декларации права человека», принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г., говорится, что «все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве», «все они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства». И тут же заявляется важнейший принцип, что равенство касается и их «прав» тоже. Вопрос – каких?

Статьи 3 и 4 вполне обоснованно утверждают, что «каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность», и «никто не должен содержаться в рабстве или в подневольном состоянии; рабство и работорговля запрещаются во всех их видах». Столь же безусловно, что «никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим его достоинство обращению и наказанию» (статья 5). Очевидно, тем не менее, что это – не четкие правовые дефиниции, а «права человека», вытекающие из его достоинства, как образа Божия.

Но вот уже статья 13 резко меняет логику изложения, описывая некую универсальную правоспособность, которая должна быть признана за всяким человеком: «Каждый человек имеет право свободно передвигаться и выбирать себе местожительство в пределах каждого государства. Каждый человек имеет право покидать любую страну, включая свою собственную, и возвращаться в свою страну». Еще более «позитивна» статья 21: «Каждый человек имеет право принимать участие в управлении своей страной непосредственно или через посредство свободно избранных представителей». И, наконец, статья 22: «Каждый человек, как член общества, --">