Карен Армстронг - Утраченные смыслы сакральных текстов

меньше чести, чем в наши дни, Бога не называли ни «духом», ни «существом». Скорее, Бог был самой Реальностью. У Бога не только не было пола; ведущие богословы и мистики настаивали, что Бог даже и не «существует» в каком-либо понятном нам смысле. Вплоть до Нового времени «предельная реальность» стояла ближе всего к тому, что немецкий философ Мартин Хайдеггер (1899–1976) называл «Бытием»: фундаментальной энергией, пронизывающей и поддерживающей все сущее. Ее нельзя ни увидеть, ни услышать, ни потрогать: лишь благоговейно созерцать ее отблески в созданных ею людях, предметах и природных силах. Она неопределима по определению – ибо невозможно извлечь ее из бытия, поставить перед собой и рассмотреть объективно.

Традиционно Священное воспринималось как присутствие, пронизывающее всю реальность: людей, животных, растения, звезды, ветер и дождь. Поэт-романтик Уильям Вордсворт (1770–1850) осторожно называет его «нечто» – именно потому, что оно неопределимо и ускользает от любых рациональных объяснений. Он описывает его так:

Я ощущаю

Присутствие, палящее восторгом,

Высоких мыслей, благостное чувство

Чего-то, проникающего вглубь,

Чье обиталище – лучи заката,

И океан, и животворный воздух,

И небо синее, и ум людской —

Движение и дух, что направляет

Все мыслящее, все предметы мыслей,

И все пронизывает^[10].

Он рассказывал, что «научился» принимать это прозрение^[11]. Можно сказать, что он достиг этого, сознательно развивая правополушарное мышление и – на некоторое время – подавляя аналитическую активность левого полушария. Таким образом, когда люди пытаются достичь «предельного», они не подчиняются какому-то чужому, отдаленному, всесильному «существу» – они стремятся к более аутентичному модусу бытия. Мы увидим, что вплоть до начала Нового времени мудрецы, поэты, богословы настаивали: то, что мы называем «Богом», «Брахманом» или «Дао», невыразимо, неописуемо, непознаваемо – и все же находится внутри нас: это постоянный источник жизни, энергии и вдохновения. Религия – и писания – были видами искусства, помогавшего людям поддерживать связь с этой трансцендентной реальностью и, в том или ином смысле, становиться ей причастными.

Человеколев, разумеется, появился на свет задолго до появления писаний: они возникли в куда более крупных и сложно устроенных обществах, где людям понадобились общие правила и ценности. Древнейшие цивилизации зародились на Ближнем Востоке в середине IV тысячелетия до н. э. До появления современной индустриальной экономики все государства и империи жили сельскохозяйственным трудом и держались только на безжалостной эксплуатации. Мы увидим далее, что в каждом аграрном обществе небольшая группа аристократии вместе со своей обслугой забирала у крестьян излишки урожая и использовала для финансирования своих культурных проектов, обрекая девяносто процентов населения на существование впроголодь. Ни в одной домодерновой цивилизации мы не найдем альтернативы этой схеме. Однако, говорят нам историки, не будь этой несправедливой системы – мы, возможно, никогда не поднялись бы над первобытным уровнем; ведь именно она создала привилегированный класс, имеющий досуг для занятий искусствами и науками, двигающими вперед цивилизацию^[12].

Одним из этих важнейших для цивилизации искусств стало писание, тесно связанное с важнейшей для цивилизации наукой ритуала. В домодерновом мире слово «наука» означало комплекс знаний, требующий специальных навыков и обучения. Мы увидим, что тщательно разработанная физическая составляющая ритуалов помогала их участникам развить в себе холистическое правополушарное видение, ибо правое полушарие лучше реагирует на состояния тела. Почти все мудрецы, пророки и философы, о которых мы будем говорить, принадлежали к элите общества – только у нее имелся досуг для интенсивного созерцания и сложных ритуалов. Верно, что писания Израиля поначалу составлялись и передавались в группах маргиналов; однако затем их потомки создали полноценные аграрные государства. Иисус и его ученики были выходцами из крестьянства, однако тексты Нового Завета составили уже после их смерти члены образованной иудейской элиты. Но почти все писания говорят, что божество недовольно царящим в обществе неравенством, и настаивают, что и самый меньший из людей не только заслуживает уважения, но --">