Юлий Иванович Дробышев - Человек и природа в кочевых обществах Центральной Азии (III в. до н.э. – XVI в. н.э.)

поэтому
необходимо расширить понятие окружающей среды не только на природное окружение этноса, но и на соседние племена и этносы. Тем
более, мы обязаны уделить самое серьезное внимание Китаю, который
являлся важнейшим внешним фактором в течение всей истории центрально-азиатского номадизма, не исключая, пожалуй, и сегодняшний
день. Как и к любому другому фактору окружающей среды, кочевники
были вынуждены адаптироваться к своему южному соседу и его
внешнеполитическим амбициям. Здесь необходимо отметить, что, в
отличие от более или менее привычных и предсказуемых природноклиматических условий, китайская политика по отношению к Степи

1

Динесман Л.Г., Болд Г. История выпаса скота и развития пастбищной дигрессии в степях Монголии // Историческая экология диких и домашних копытных: История пастбищных экосистем. М., 1992. С. 172–217.
2
Гулямов Я.Г. История орошения Хорезма с древнейших времен до наших
дней. Ташкент, 1957.

10

могла меняться неожиданно и резко1, то благоприятствуя возникновению и усилению кочевых держав, то способствуя их ослаблению и
гибели. В целом, многообещающей представляется гипотеза современного американского антрополога и историка Томаса Барфилда о
взаимообусловленности «циклов власти» в Китае и у кочевников. В
согласии с этими циклами до известных пределов изменялся и характер эксплуатации номадами природных ресурсов. Конечно, в любом
случае и при любой власти практически неизменной основой жизнедеятельности в степях оставалось кочевое скотоводство, а в качестве
подсобного промысла – охота. В централизованной кочевой империи
то и другое было упорядочено, места для кочевания и водопои для
скота поделены и закреплены за родами и племенами, пастбищные
нагрузки отрегулированы, охотничьи угодья контролировались ханом.
В стабильных политических условиях складывались предпосылки для
развития земледелия и частичной оседлости. В такие периоды, при
относительном экономическом благополучии, в степях возникали города, где поселялись, в основном, иноплеменники: земледельцы, ремесленники, купцы, религиозные деятели и т.п. Однако все это быстро
рушилось с падением кочевых империй. Землепользование становилось на некоторое время хаотическим, происходил спонтанный передел пастбищ, сопровождавшийся, по всей вероятности, локальными
нарушениями степной растительности из-за перевыпаса и внедрения
чужеродных видов растений, деградацией почвенного покрова, загрязнением и исчерпанием водных источников. По крайней мере, комплекс
именно этих негативных явлений наблюдается в наши дни в тех частях
Монголии, где местные власти не справляются с управлением перекочевками аратов, уходящих с опустынивающихся земель в поисках хороших пастбищ. Земледелие почти исчезает, но не потому, что вчерашние хлеборобы садятся на коней, – эти люди в массе своей никогда
не были кочевниками и вряд ли могли бы ими стать. Просто они утрачивают покровительство кочевой верхушки и становятся жертвами
разбойных банд, которые множатся в годы смуты. Заброшенные ирригационные сети быстро выходят из строя и с большим трудом поддаются восстановлению. Запустевают и разрушаются города как не
имеющие более ни экономических, ни политических основ для своего
существования. Образно говоря, погруженная в анархию Степь ждет
объединения Китая под властью очередной династии, чтобы практиче1

Вспомним в этой связи дипломатические зигзаги Ван Мана, узурпировавшего власть в Китае и провозгласившего новую династию Синь (9–23 гг.), с его
амбициозными планами подрыва могущества хунну.

11

ски синхронно Поднебесной тоже консолидироваться вокруг нового
харизматического лидера. В этом смысле Китай как своего рода «экологический фактор» был для народов Центральной Азии ничуть не
менее важен, чем среднегодовое количество осадков или температура
воздуха, так как опосредованно влиял на способы и интенсивность
природопользования кочевников и оказавшихся у них в подчинении
народов.
Конечно, отрицать влияние климата на хозяйство кочевых держав
бессмысленно. Оно общеизвестно, и к нему мы будем возвращаться
еще не раз. В ряде случаев погодные катаклизмы способствовали гибели каганатов, хотя гораздо чаще номады более или менее успешно
справлялись с последствиями удара стихии, и в степях продолжалась
привычная жизнь. При --">