Эрих Юрьевич Соловьев - Переосмысление талиона
Название: | Переосмысление талиона | |
Автор: | Эрих Юрьевич Соловьев | |
Жанр: | Юриспруденция | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | неизвестно | |
Год издания: | - | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Переосмысление талиона"
О пенитенциарной системе в России, о принципах, на которых она должна строиться с точки зрения классического либерализма. Либеральный взгляд в данном случае отнюдь не предполагает здесь идеи всепрощения, напротив, подразумевает жёсткость и определённость позиции. Протестуя против законодательного и бытового беспредела в сегодняшних тюрьмах и лагерях, автор выступает за определённый порядок, но порядок именно карательного учреждения. О том, что это такое, и написана статья.
Читаем онлайн "Переосмысление талиона". [Страница - 4]
Мысленный эксперимент Фихте непосредственно имеет в виду проблематику уголовно-процессуального права. Но достаточно очевидно, что он может быть применён и к праву пенитенциарному.
Места заключения€— пространство изоляции осуждённого преступника от общества. В чём смысл этой изоляции? Разумеется, прежде всего в том, чтобы оградить общество от правонарушителя. Общество делает это в порядке «необходимой обороны». Но нельзя не видеть и другой стороны проблемы. Тюремные стены или колючая проволока ограждают самого осуждённого от сохраняющейся в обществе карательной архаики. Теоретико-пенологически последняя должна мыслиться как всегда возможная. Да и практика правосудия знает немало случаев, когда преступник, оставаясь на воле, видит себя в ситуации обложенного волка и вынужден искать в местах заключения своё… правовое укрытие[4].
2) Пройдя через жестокую школу варварского отмщения, общество вступает в следующую фазу пенитенциарного опыта. Это — карательная практика сословно-централизованных и абсолютных монархий. Государство здесь — уже не просто блюститель, наблюдающий за соразмерностью независимо от него совершающихся возмездий. Оно инстанция, которой все возмездия препоручаются (словно бы по ветхозаветной формуле: «Мне отмщение и Аз воздам»)[5].
Как режим, преодолевший кланово-общинную месть, абсолютизм должен был стать эпохой полного господства талиона. И действительно, коронные суды сплошь и рядом соблюдают данное правило с отвращающей натуралистической буквальностью: за изнасилование кастрируют, вору отрубают руку, клеветнику или злостному хулителю вырывают язык. На эшафотах разыгрываются кровавые спектакли, где убийца с дотошной методичностью подвергается именно тем насилиям, которые он сам совершил над жертвой[6]. Подданные абсолютных монархий делаются зрителями педантично вымеренных, регулярно учиняемых телесных наказаний, невиданно многообразных и изощрённых.
Но как раз это-то и заставляет сперва заподозрить, а затем отчётливо увидеть, что талион не может быть адекватной реализацией подразумеваемой им идеи справедливости. В самом деле, разве страдания и ущербы поддаются строгому измерению? Разве вырванный язык эквивалентен обиде, которая причинена клеветой? Разве не очевидно, что око, хладнокровно выколотое в застенке, — это куда чудовищнее, чем око, выбитое в драке? А если так, то не вправе ли мы утверждать, что почти всякое телесное наказание представляет собой садистскую гиперболу того, что оно должно бы всего лишь «возместить»?
Эти сомнения в талионе усугублялись ещё одним, возможно самым существенным, обстоятельством. Дело в том, что в карательной практике абсолютизма идея наказания как отмщения чем дальше, тем больше подчинялась идее устрашающего наказания. При этом монархическая юстиция стремилась внушить не только страх перед повторением преступления, но ещё и священный ужас перед самой властью, поддерживающей порядок, и перед монархом-сувереном, в котором эта власть концентрировалась[7].
Блестящий анализ этой юстиции мы находим в книге Мишеля Фуко «Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы»[8].
Понимание наказания как устрашения прежде всего выразилось в нарочито публичном, зрелищно-ритуальном его исполнении. Перед подданными, как выражается Фуко, разыгрывалась своего рода «карательная литургия», тем или иным способом включавшая в себя компонент пытки. Она длилась до тех пор, пока наказуемый стонами, криками и покаянными показаниями не демонстрировал полное торжество коронного правосудия. «Недостаточно, чтобы злоумышленники были справедливо наказаны. По возможности они должны были ещё судить и осудить себя сами».
Существенно, далее, что всякому преступнику вменялся не только тот ущерб, который он нанёс потерпевшему, но ещё и покушение на законный порядок и — как логическое следствие — оскорбление монарха, являющегося высшим воплощением и олицетворением порядка. «Во всяком правонарушении предполагалось crimen majestat (покушение на его величество) <…> --">Книги схожие с «Переосмысление талиона» по жанру, серии, автору или названию:
Камир Ибрагимович Батыр, Игорь Андреевич Исаев - История государства и права зарубежных стран Жанр: История: прочее Год издания: 2007 |
Олег Анатольевич Омельченко - Всеобщая история государства и права. Том 1 Жанр: История: прочее Год издания: 2000 |
Олег Анатольевич Омельченко - Всеобщая история государства и права. Том 2 Жанр: История: прочее Год издания: 2000 |
Анатолий Сидоров - Если ты сам себе адвокат, значит твой клиент идиот! Жанр: Юриспруденция Год издания: 2014 |
Другие книги автора «Эрих Соловьев»:
Эрих Юрьевич Соловьев - Непобежденный еретик. Мартин Лютер и его время Жанр: История: прочее Год издания: 1984 |
Эрих Юрьевич Соловьев - Прошлое толкует нас Жанр: Культурология и этнография Год издания: 1991 |
Владимир Семенович Маканин, Людмила Евгеньевна Улицкая, Олег Чилап и др. - Новый мир, 2004 № 01 Жанр: Современная проза Серия: Журнал «Новый мир» |