Автор неизвестен - Specific English

синтаксическому, а не морфологическому. Предлоги при этом нередко имеют чисто грамматическое значение и на русский язык не переводятся. Например:

This is a great work of art. Это великое произведение искусства. (родительный падеж) Не wrote a letter to his friend. Он написал письмо другу. (дательный падеж) You don’t cut fish with a knife. Рыбу ножом не режут. (творительный падеж)

Сохранение формы 3-го лица единственного числа в спряжении глаголов и формы родительного падежа для выражения функции принадлежности требует своего исторического объяснения, что не входит в нашу задачу. Но мы должны подчеркнуть, что в данном случае мы имеем дело с такими рудиментами «морфологизма» в английском языке, которые только подтверждают правило, только оттеняют решительный и последовательный поворот этого языка к синтаксическому выражению основных смысловых отношений и к освобождению от морфологических средств их передачи.

С этой точки зрения многозначительной становится конверсия, столь характерная для английского языка. В конверсии мы, несомненно, снова наблюдаем преобладание синтаксиса над морфологией. В английском языке (как языке аналитическом) части речи не имеют такого четкого формального выражения, как в языках синтетических. В нем нет (да и не может быть после утраты спряжения и склонения) такой резкой противоположности между формами существительного и глагола, какая имеет место в русском языке. Иногда только твердый порядок слов позволяет определить, к каким частям речи относятся те или иные слова. Например:

Fathers father children.

В тех синтаксических и морфологических особенностях английского языка, о которых мы только что говорили, их системная обусловленность, логика развития грамматических форм проявляют себя достаточно очевидно. Но, возникнув однажды, то или иное языковое явление само уже служит основанием для дальнейшего развития, дальнейших языковых изменений и поисков. Поэтому в языке должны возникать на его системной первооснове явления вторичные, непосредственное объяснение которых надо искать уже не в самых общих системных признаках языка, а в более конкретных эволюциях грамматических форм. Здесь мы стоим у истоков стилистики и фразеологии, их соприкосновения с грамматикой.

Чтобы подойти конкретнее к этим «вторичным» проявлениям системного характера языка, обратим внимание на то, что всякий язык стремится к экономии языковых средств. Но в языках различных систем эта задача решается своими специфическими методами. В синтетических языках это достигается, в частности, путем сокращения длины предложения. В аналитических же языках, и в частности в английском, вследствие того, что мы обязаны выдерживать определенную структуру предложения и, значит, сохранять устойчивость основных элементов этой структуры, тенденция к лаконизму осуществляется в противоречивом единстве с этим законом устойчивости.

Например, именно благодаря устойчивости речевой структуры в английском языке идея отрицания может быть выражена и выражается только одним отрицанием в предложении.

I can find it nowhere. Я нигде не могу найти его.

Если в предложении два однородных сказуемых, выраженных глаголами с различным управлением, то дополнение ставится только после второго сказуемого, тогда как при переводе на русский язык мы повторим его дважды, заменив во втором случае личным местоимением.

You applied for and received an allowance. Ты обратился за помощью и получил ее.

Только на основе структурной определенности речи могла возникнуть та форма ответа на вопрос, которую мы находим в английском языке.

«Are you a student?» «Yes, I am.»

Очевидно, что проявлением той же тенденции к краткости высказывания при структурной полноте его является употребление вспомогательных глаголов без смысловых (заменяют иногда целое предложение, обычно в диалогической речи), употребление to без последующего инфинитива, а также слов-заместителей.

«I’ve never seen an aeroplane crash.» «You will one day,«somebody laughed. «Я никогда не видал авиационной катастрофы». «Увидишь когда-нибудь», – засмеялся кто-то.

«You must come and see us at Stanford.» «We will that,«Con assured him. «Вы должны навестить нас в Стенфорде». «Обязательно навестим», – заверил его Кон.

You needn’t come in with me if you don’t want to. Вы можете не входить со мной, если не хотите.

It is a story, and a good one. Это рассказ, и рассказ хороший.

The plan was an easy one to carry out. Этот план легко было выполнить.

Круг примеров в данном случае можно было бы легко расширить, и о подобных явлениях мы будем говорить еще в --">