Риккардо Николози - Вырождение семьи, вырождение текста: «Господа Головлевы», французский натурализм и дискурс дегенерации XIX века
Название: | Вырождение семьи, вырождение текста: «Господа Головлевы», французский натурализм и дискурс дегенерации XIX века | |
Автор: | Риккардо Николози | |
Жанр: | Культурология и этнография, Медицина, Литературоведение (Филология) | |
Изадано в серии: | Русская литература и медицина (сборник) #9 | |
Издательство: | Новое издательство | |
Год издания: | 2006 | |
ISBN: | 5-98379-049-8 | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Вырождение семьи, вырождение текста: «Господа Головлевы», французский натурализм и дискурс дегенерации XIX века"
В одном из своих эссе Н. К. Михайловский касается некоторых особенностей прозы М. Е. Салтыкова-Щедрина. Основным отличием стиля Щедрина от манеры Ф. М. Достоевского является, по мнению критика, фабульная редукция и «дедраматизация».
В произведениях Достоевского самоубийства, убийства и другие преступления, занимающие центральное место в нарративе, подробно описываются и снабжаются «целым арсеналом кричащих эффектов», а у Щедрина те же самые события теряют присущий им драматизм.
В более поздних исследованиях, посвященных творчеству Щедрина, также часто подчеркивается характерная для его произведений фабульная редукция. Она является основным приемом в романе «Господа Головлевы» и используется автором в полную силу. Дедраматизация сюжета романа приближает его к традиции французского натурализма. И именно дискурс дегенерации является в данном случае объединяющим.
К этой книге применимы такие ключевые слова (теги) как: литература и медицина
Читаем онлайн "Вырождение семьи, вырождение текста: «Господа Головлевы», французский натурализм и дискурс дегенерации XIX века" (ознакомительный отрывок). Главная страница.
- 1
- 2
Риккардо Николози Вырождение семьи, вырождение текста: «Господа Головлевы», французский натурализм и дискурс дегенерации XIX века
ЗА ЭТОГО «ИУДУШКУ» Я ОТДАМ ТРЕХ ДОСТОЕВСКИХ
В. М. Гаршин[1]
1
В одном из своих эссе Н. К. Михайловский касается некоторых особенностей прозы М. Е. Салтыкова-Щедрина. Основным отличием стиля Щедрина от манеры Ф. М. Достоевского является, по мнению критика, фабульная редукция и «дедраматизация»:
Тут [в «Господах Головлевых»] и фабулы-то почти никакой нет. Пожалуй, есть она в виде материала, зародыша, и заурядный писатель мог бы извлечь много головокружительных еффектоф, например, из трагической развязки жизни обоих сыновей Иудушки, но у Щедрина обе эти развязки происходят за кулисами. С другой стороны, самые потрясающие страницы Головлевской хроники посвящены необыкновенно простым, в смысле обыденности, вещам [Михайловский 1957:576].В произведениях Достоевского самоубийства, убийства и другие преступления, занимающие центральное место в нарративе, подробно описываются и снабжаются «целым арсеналом кричащих эффектов» [Михайловский 1957:578], а у Щедрина те же самые события теряют присущий им драматизм:
Припомните, например, щедринских самоубийств, которых довольно много. Убивают себя сын Иудушки и молодой Разумов; но на сцене самоубийства нет, имеются только известия о совершившемся факте. <…> [Салтыков-Щедрин] явно намеренно обходил тот арсенал внешних, кричащих эффектов, из которого Достоевский черпал свои ресурсы; без них умел он потрясать читателя и с царующей силой приковывать его к трагедии в семье Разумовых, к ужасающей фигуре Иудушки Головлева и проч. [Михайловский 1957:578–579][2].В более поздних исследованиях, посвященных творчеству Щедрина, также часто подчеркивается характерная для его произведений фабульная редукция. Она является основным приемом в романе «Господа Головлевы» и используется автором в полную силу. В целом сатирические произведения Щедрина в соответствии со спецификой жанра можно охарактеризовать скорее как дескриптивные, а не как драматические. В связи с этим необходимо прежде всего обратить внимание наритмически-повторяющуюся структуру романа «Господа Головлевы». Эпизоды, посвященные описанию семейной жизни, не находятся друг с другом в какой-либо причинно-временной связи, в них равно повествуется о ком-либо из членов семьи и истории его вырождения. Ритмическое повторение сюжетной линии прерывается в тот момент, когда семья полностью вымирает [Ehre 1977: 5]; [Николаев 1988: 218][3]. Наблюдения Михайловского интересны в первую очередь сравнением с поэтикой «кричащих эффектов» Достоевского, что напоминает полемику французских натуралистов, предпочитавших монотонность, предсказуемость, рутину риторике coups de theatre, т. е. полной напряженых действий прозе О. Бальзака и В. Гюго. Так, по мнению Э. Золя:
L’imagination n’a plus d’emploi, l’intrigue importe peu au romancier, qui ne s’inquiete ni de l’exposition, ni du nceud, ni du denouement. <…> Au lieu d’imaginer une aventure, de la compliquer, de menager des coups de theatre qui, de scene en scene, la conduisent a une conclusion finale, on prend simplement dans la vie l’histoire d’un etre ou d’un groupe d’etres, dont on enregistre les actes fidelement [Zola 1968 X: 1239–1240].Сходство романа Щедрина с произведениями натуралистов несомненно. Прием затягивания сюжета, критикуемый, в частности, К. Ф. Головиным [Головин 1909: 278], особенно четко видимый в сцене проклятия Порфирия, только подтверждает этот факт. Сын Порфирия — Петя — просит у отца денег, чтобы расплатиться с долгами, но Порфирий не выполняет его просьбы. После этого Арина Петровна решает проклясть своего сына [XIII: 134][4]. Эта ситуация, однако, не ведет к перелому сюжета, напротив, его развитие остается банально-трагическим: «Иудушка так-таки и не дал Петеньке денег, хотя, как добрый отец, приказал в минуту отъезда положить ему в повозку и курочки, и телятинки, и пирожок» [XIII: 134]. Дедраматизация сюжета романа «Господа Головлевы» приближает его к традиции французского натурализма. И именно дискурс дегенерации является в данном случае объединяющим. «Господа Головлевы» — это единственное произведение Салтыкова-Щедрина, в котором он позволяет своим «антигероям»[5] в их неизменной монструозности пережить момент определенной динамики: как и в натуралистическом романе, развитие Головлевых протекает --">
- 1
- 2
Книги схожие с «Вырождение семьи, вырождение текста: «Господа Головлевы», французский натурализм и дискурс дегенерации XIX века» по жанру, серии, автору или названию:
Екатерина Неклюдова - «Воскрешение Аполлона»: literature and medicine — генезис, история, методология Жанр: Литературоведение (Филология) Год издания: 2006 Серия: Русская литература и медицина (сборник) |
Гезине Древс-Силла - Телесные опыты человека-собаки: «Собака Павлова» Олега Кулика Жанр: Литературоведение (Филология) Год издания: 2006 Серия: Русская литература и медицина (сборник) |
Ренате Лахманн - «Истерический дискурс» Достоевского Жанр: Литературоведение (Филология) Год издания: 2006 Серия: Русская литература и медицина (сборник) |
Юрий Мурашов - Препарированное тело: к медиализации тел в русской и советской культуре Жанр: Литературоведение (Филология) Год издания: 2006 Серия: Русская литература и медицина (сборник) |
Другие книги из серии «Русская литература и медицина (сборник)»:
Сузи К Франк - Освоение шаманизма в русской литературе конца XVIII века: А.Н. Радищев vs. Екатерина II Жанр: Литературоведение (Филология) Год издания: 2006 Серия: Русская литература и медицина (сборник) |
Гезине Древс-Силла - Телесные опыты человека-собаки: «Собака Павлова» Олега Кулика Жанр: Литературоведение (Филология) Год издания: 2006 Серия: Русская литература и медицина (сборник) |
Ольга Матич - Поздний Толстой и Блок — попутчики по вырождению Жанр: Литературоведение (Филология) Год издания: 2006 Серия: Русская литература и медицина (сборник) |
Сабина Мертен - Поэтика медицины: от физиологии к психологии в раннем русском реализме Жанр: Литературоведение (Филология) Год издания: 2006 Серия: Русская литература и медицина (сборник) |