Борис Райтшустер - Путинократия. Человек власти и его система

вожди революции однажды в шутку назвали своих приверженцев за границей. Как говорил «вождь мирового пролетариата», капиталисты продали Советам веревку, на которой потом их и повесили.

После присоединения Крыма многие абсурдные утверждения нашли отклик и на Западе, и в них охотно поверили. Демократия, господствовавшая здесь на протяжении столетий, усыпила бдительность в отношении пропаганды. Несмотря на то, что в общем мы не доверяем политикам и журналистам, приписываем им много лжи и подробно обсуждаем каждое допущенное ими нарушение, мы, однако, не чувствуем, когда ложь становится нормой, а нарушения — правилом. То, что кто-то снова и снова нарушает закон, систематически использует СМИ и язык для манипуляции сознанием и говорит противоположное тому, что очевидно, мы себе представить не можем, поэтому не верим в это.

Возможно, мы и сами этого не хотим. То, что там, у кнопки пуска ядерной ракеты, сидит некто со склонностью к насилию и агрессии, от которого можно ожидать всего, и награждает своего главного пропагандиста Дмитрия Киселева (в прямом эфире в марте 2014 г.) цитатой о том, что Россия может уничтожить США, на многих наводит такой страх, что не хочется думать о последствиях. Нарушения законности в такой авторитарной системе, как демократура Путина, настолько выходят за рамки естественного восприятия социальной жизни, что в правовом государстве данная система уже не может вернуть себе былую актуальность. Это подтверждается суждениями из-за рубежа, которые звучат в отношении столь одиозных правителей недавнего прошлого, как Сталин и Гитлер.

Во время своих лекций, которые мне приходится читать в Западной Германии, я часто слышу: «Этого не может быть, что вы рассказываете!» Но совсем по-другому дело обстоит там, где люди на собственной шкуре испытали тоталитарный режим. Здесь говорят так: «Нам это известно еще со времен ГДР».

Отводить глаза от проблемы опасно. Если бы мы на протяжении 14 лет не вводили себя в заблуждение, а сделали необходимые выводы, нынешнее положение не оказалось бы столь пугающим. Тот факт, что мы сегодня так зависим от российских газа и нефти, стал закономерным результатом политики бывшего канцлера Герхарда Шредера — человека, который сегодня занимает высокую должность в российском концерне. Однако было бы ошибочно все сваливать на одного бывшего канцлера. Путин пользуется симпатиями во всем политическом лагере — от Алисы Шварцер^[5] до Петера Гаувайлера^[6]. Имеем ли мы дело со скрытым антиамериканизмом? Нацелен ли Путин на группы, испытывающие ностальгию по социализму, которые не понимают, что он на самом деле выступает за капитализм «Дикого Запада»? Импонирует ли многим его поведение «настоящего мужчины»?

Снова и снова раздаются жалобы, что Запад спит и видит, как бы завоевать Россию. Это точка зрения Путина, которому, как работнику КГБ, везде чудятся тайные заговоры. Реальность же такова, что Россия рассорилась со многими соседями. Русская модель социального устройства, в отличие от «американского стиля жизни», не вызывает зависти ни в одной из соседних стран. То, что эти народы повернулись в сторону Запада, является последствиями политики Путина. И никакой вины США или ЦРУ, даже если бы это и было им на руку, в этом нет.

Союзникам Путина в Германии я бы посоветовал не просто посетить нынешнюю Россию, а хотя бы один раз пожить в ней длительное время, отказавшись от тех преимуществ, которые предоставляет паспорт гражданина Германии, — пожить в статусе среднего россиянина, ежедневно подвергающегося произволу неправового государства. А еще лучше — в статусе журналиста. Тот, кто в России не молчит, а выступает с открытой критикой, да еще и публикует ее, должен быть готовым к враждебному отношению и ненависти. «Еще тот лжец», «Геббельс» и «еврейская свинья» — это лишь немногие из оскорбительных эпитетов, которые можно услышать в свой адрес, если делать критические репортажи. На того, кто критикует российскую действительность, немедленно ставится клеймо «русофоб» — враг России.

Когда я начинал в России свои исследования для написания данной книги, я слышал много предупреждений. Мои друзья, коллеги и родственники советовали, чтобы я не слишком часто раскрывал рот и не так усердно вдавался в подробности, описывая запретные темы. После выхода первого издания я услышал, что этой книгой подписал себе смертный приговор. Даже из официальных --">