Максим Арх - ТОП сериал 1978

— Ну...

— Ну, ты, Васин, и кабель! — хищно прошипел мидовец и, брезгливо сморщившись, добавил: — Позор советского народа!

— Я не помню! Это не я, — я зарыдал на плече Лебедева и потребовал. — Возьмите тест ДНК на отцовство!

— Что за тест?

— Тест на отцовство. Вы что не в курсе?

— Нет.

— Гм, — на секунду прекратил я плакать и попытался вспомнить, когда же появился такой тест? В памяти всплыл 1991 год.

«Чёрт возьми!» — чертыхнулся я и от досады, что до нужного года ещё тринадцать лет и заплакал ещё сильнее, говоря всему Свету: — Я не хотел!

— Если бы не хотел, так и не делал бы! Тебя что, кто-то заставлял?

— Нет, оно просто так вот завертелось и… инстинктивно так получилось…

— Завертелось у него, понимаете ли! Инстинкты, понимаете ли, возобладали!! Ты что, животное?!

— Э-э, нет… хны-хны-хны…

— А мне кажется — Да! Ты же всех нас подвёл! И не только нас, но и всю нашу страну!

— Чем?

— Я бы, Васин, упомянул тот орган — коим именно ты и подвёл, но не буду. Потому что я культурный человек. А ты ещё молод, чтобы такое слышать!

— Ясно. Спасибо! — поблагодарил собеседника юноша.

«И, действительно, зачем мне такие страсти слушать».

— Не за что тебе меня благодарить! Тебе не благодарить надо, а начать думать головой! Головой, Васин. Той, что на плечах, а не другими частями тела! Понял?!

— Да.

— Ничего ты не понял! Я тебе сто раз говорил: не умеешь делать дело, не привлекая внимания и без последствий — не делай! — рычал он.

Я не помнил, чтоб он мне такое говорил прежде, но, впервые наблюдая настолько сильно разошедшегося мидовца, решил ему об этом не говорить и не спорить. Вместо этого согласно кивнул и чётко сформулировал свою мысль:

— Ну, так это... Я.... э-э... В общем-то... Так сказать… В принципе… Гм...

Тот, услышав настолько точное оправдание греха, постоял с полминуты разглядывая меня, словно Ленин буржуазию, а затем подвёл итог моего блеянья:

— Хватит мычать как корова! Наделал дел, имей мужество за них ответ держать! А его — ответ, тебе держать придётся по всей строгости закона! Понял?

— Э-э, ага...

— Чёртов предатель! — неожиданно вскрикнул он. Крик был громкий и, вероятно, именно этот факт образумил кричащего, потому что через секунду он уже прошептал: — Как ты мог?! Ты же нас всех погубил! Теперь нас всех уволят!

— Почему? И вообще, причём тут вы?

— А кто? Кто тебя там должен был оберегать? Кто должен был защищать? Мы! А мы, получается, не уберегли! Ты понимаешь, что теперь будет?

— Понимаю. Но, думаю, мы что-нибудь придумаем, — подбодрил его я, тяжело вздохнув, и посмотрел в иллюминатор, за которым не прекращал бушевать шторм.

— Что? Что мы придумаем? Это нужно срочно придумать! Сейчас и здесь! — ещё больше запаниковал визави и топнул ногой.

— Здесь? — удивился я такой спешке. — Почему именно здесь? — А потом догадка пришла в голову: — Будет связь с Москвой и им будут нужны чёткие ответы? Я прав?

— Прав! — согласился тот, кивнув. — Сейчас из-за урагана связи нет. По словам капитана, из шторма мы выйдем только через два-три часа. И тогда связь наладится. А как наладится, я не сомневаюсь, Москва обязательно свяжется с нами и потребует объяснений. А если и не свяжется сама, то мы сами должны будем с ней установить связь. Произошло ЧП, и все члены комиссии обязаны доложить, как своему непосредственному начальству, так и курирующее эту поездку Министерство. То есть Минкульт.

— Ну Вы скажите тоже… ЧП… Какое ещё ЧП? — возмутился я.

— А что это, Васин, если не чрезвычайное происшествие? Что?

— Да ничего. Просто, э-э, казус. Мне кажется, ничего страшного не произошло. Как говорится: пустяки — дело житейское.

— Будет тебе дело, когда из комсомола за аморалку выгонят! — ещё больше нахмурился Лебедев, а затем, покачав головой, тяжело вздохнул: — И нам из-за тебя несдобровать.

Я понял, что человек сильно переживает, поэтому решил подойти к делу более конструктивно:

— Так значит два-три часа у нас на придумывание «алиби» есть?

— Нет у нас времени, — собеседник посмотрел по сторонам и негромко сказал: — Я и Кравцов сейчас обязаны взять у тебя показания. А каюта...

— На прослушке, — сообразил я. Почесал затылок и, посмотрев в почти безлюдный коридор, спросил: — А Кравцов-то где?

— Сейчас подойдёт. И нам нужно будет тебя допросить — то есть зафиксировать твои объяснения.