Павел Смолин - Самый лучший комсомолец. Том шестой

строят. Здесь же снимаем «В гостях у сказки» — Валентина Михайловна Леонтьева оказалась приятнейшей бабушкой и согласилась переехать в Хрущевск, чтобы вести такую хорошую передачу.

А вот «Будильник» продолжат снимать в Москве — тамошний коллектив завыл в голос от перспективы переезда на Дальний Восток, а я просил отправлять ко мне только добровольцев. Ничего страшного на самом деле, справлялись без меня и продолжат без меня, просто люблю когда всё удобно и в одном месте.

А вот «Спокойной ночи, малыши» Первый канал зажилил, уж не знаю почему. Может обвала рейтингов боятся?

Повернувшись к с интересом взирающей на съемки Виталине, я кивнул на выход:

— Идем?

— Идем, — согласилась она, и мы, миновав небольшой коридор, выбрались на залитый невысоким полуденным солнышком белый хрустящий снежок. Покрутив головой по сторонам, улыбнулся искрящимся крышам павильонов, и мы погрузились в родной «Запорожец».

Машину прогревал КГБшник из «Девятки», поэтому Виталина сразу поехала к административному зданию студии — здесь у нас сидит Борис Николаевич Полевой, редакторы, монтажеры и прочий персонал. Здесь же проводятся планерки, разборы полетов и партсобрания с непременным «Позор алкашу-Иванову!». Потенциально — так-то у нас тут никто проштрафиться не успел, народ-то вручную считай отобран.

У входа в «администрацию студии» нас встретил дядя Вадим, вручив мне под роспись опечатанный пакет, устно добавив:

— Просили отзвониться по этому, — кивнул на бандероль. — Как можно быстрее.

— Спасибо, — поблагодарил я, и мы вошли в фойе.

Здесь у нас есть гардероб, и мы сдали в него верхнюю одежду. Усевшись на диванчик прямо здесь, напротив гардероба, вскрыл конверт. Лист первый, написанный дед Пашиной рукой, содержал выжимку из отчета работающих над шатанием стратегического противника группы аналитиков, которые рекомендовали мне пригласить в гости негра Фанки Флейма, который уже среднего ранга звезда, ходит в розовой шубе и обвешан золотыми «блингами» — так американские негры называют ожерелья — по самое «не могу». А еще ему скоро придется умереть, поэтому мне вполне человечно предложено выбрать — соглашаться или нет. Ну конечно я согласен — Родине ведь так будет лучше.

Листочек второй содержал очень неожиданную новость.

— К нам в гости, послезавтра и негласно, приедет целый Джон Леннон, — поделился я с Вилкой.

— Кто?!! — полезли ее шары на лоб.

— Ага, — поддакнул я.

Все она расслышала, удивляется чисто по инерции.

— Как?

— Самолетом, — пожал я плечами. — Сначала в Москву, потом — в Хабаровск. Там нам его нужно будет встретить, и в ходе двухдневного визита привить чистоту понимания. Грядет эпоха гостей — после Леннона привезем моего фаната афроамериканского артиста с потенциалом суперзвезды, а в декабре к нам заглянет мой корейский друг Юра.

— «Ловушку» для Леннона готовить? — спросила она.

— Он с Йоко Оной приедет, — покачал я головой. — Она — на тебе: в музей сводишь, об искусстве поговоришь. Папочка на нее для облегчения твоей участи уже в пути, — вздохнув, добавил. — Бардак у нас в стране все-таки, не могли чтоли все сразу отправить?

* * *

— Мужики, нам кровь из носу нужно за сегодня и завтра выучить пятнадцать минут материала, — открыв дверь личной репетиционной точки, заявил я своим музыкантам.

Они товарищи уже многоопытные, поэтому удивляться и роптать не стали, вместо этого разобрав партии.

— Попурри? — догадался ударник.

— Типа того, — кивнул я, навешивая на себя гитару. — Со второй с половиной минуты — секретное, подписки через полчасика принесут.

— А у меня уже путевки куплены, — расстроился клавишник. — Три года жена круиз выпрашивала!

— Ну и поедете, — пожал я плечами. — Я договорюсь. Но подписку дать все равно придется.

Я же не изверг, и положенный по трудовому договору отпуск товарищам предоставляется. Не всему коллективу сразу, а по очереди, чтобы «временщик» картины сильно не портил.

— А для кого секретную музыку играть будем? — спросил гитарист.

— Послезавтра к нам в гости приедет Джон Леннон, — ответил я, втыкая шнур звукоснимателя.

— Кто?!! — почти хором выпали музыканты в осадок.

— Джон Леннон из «Битлз», — объяснил я.

— Брешешь! — не выдержал клавишник.

— Вот те крест, — побожился --">