Стас Северский - Цикл «Историк». Рассказ III - Воин северной пустыни

останавливает

нашу кровь, не позволяя нам пятнать его чистое сияние… Я знаю и жду… Я покорно пью мою

кровь, ожидая его равного пощаде нападения на мои раны…

Моя кровь стынет в венах, и мой трезвеющий разум отмечает, что вечный холод тянет уходящее

тепло офицера S9, – моего врага… Я забираю себе остатки тепла его тела – мою добычу,

разделенную только с холодным воздухом… Он, залетевший с востока “дракон”, не знал, что

Штормштадт – моя крепость, что его бураны защищают меня, как его стены… Этот офицер не

знал, что он не только мой враг… что он и его солдаты – враги ледяной пустыни…

Я скрепил замерзшую руку на рукояти моего кинжала и вынул впившийся в горло врага клинок

– теперь алая, еще горячая, кровь “дракона” течет без биения пульса и парит прямо мне в открытое

лицо… Я, упершись обеими руками в грудь офицера, постарался подняться… Но встать мне не

удалось – только оттолкнулся от убитого врага, валясь на снег возле него… Упав среди его солдат, я

стал смотреть на жесткую корку наста пустыми глазами покойника… Мне нужно найти силы…

последние силы… и я поднимусь…

Перевернулся на спину, поднимая еще дрожащую от напряжения руку, намертво примерзшую к

кинжалу… Подмерзшая, густеющая, кровь стекает с лезвия на рукоять, на перчатку, сковывая мою

руку с моим оружием еще прочнее, – сковывая багровым льдом. Я смотрю на клинок и смеюсь.

5

Мое прерывистое после ранения дыхание пресекает стужа, но я – смеюсь. Я взял себе три жизни, а

за гибель троих отдал одну только боль сбитого дыхания! Я потерял зверей, я теряю кровь! Скоро

мне конец! Скоро, но не сейчас! Сейчас я еще дышу вольным ветром!

На мой смех слетаются “черные вороны”… Ко мне приближается высший офицер службы

безопасности Штормштадта – S11… Он не один – с ним стая… Я открываю глаза и вижу, как ветер

рвет их черные шинели, я закрываю глаза и слышу, как бьются о ветер их черные крылья… С ними

высший офицер S3 – нейропрограммист с разумом холодным, как у “защитника”… И “защитники”

– сильнейшие машин системы, внушающие страх всем людям – и врагам, и соратникам… А

темные стуженые капли “драконьей” крови все падают на мое открытое лицо… А мое горячее

дыхание все отпускает в стылый мрак смех, звенящий в морозном воздухе, опадающий инеем на

моих пересохших губах…

Офицер S7 в черной шинели схватил меня за руки, резко поднимая на ноги… пресекая мой

смех, задушенный потоком крови, хлынувшей ртом… И я молча стою в снегу, не споря со стужей и

скукой, ожидая смерти, присматриваясь к офицерам, склоняющимся к мертвецам…

– Смерть Лао наступила считанные секунды назад! Мы получим четкую схему его памяти!

– Его смерть обратима! Мы воскресим его! “Защитники”! Берите его! Быстрее! Транспорты

подошли! Подключайте его к аппаратам!

Светлые “защитники” подняли мертвого “дракона” S9 и скрылись, окруженные белесой

мглой… Ветер, бьющий мне в лицо, сбил меня с ног… Опускаясь на колени, я склонил перед ним

голову, и он вынудил меня отдать снегу выжатые из легких вялым кашлем капли вязкой крови –

леденеющей, но еще льющейся изо рта… Я взглянул вслед машинам, мерцающим в защитных

полях и меркнущим в грозовом мраке… Посмотрел на поверженного врага – в последний раз, как в

первый… Я всмотрелся в его лицо, не веря своим глазам… Я не знал, что этот офицер S9 –

полковник Лао, готовящий диверсионные отряды для Хакая, трижды сожженного и восставшего из

пепла полководца мятежной рати…

Я запустил руку в волосы, разметанные по плечам буйным ветром… “Золотые драконы” и их

диверсионные отряды, “черные вороны” службы внутренней безопасности и “серые волки” войска

системы – они все так далеки для меня теперь… С тех пор, как я вырвался на свободу, они все

стали так далеки для меня… как их бесконечные бои, как их вечная война… Я с трудом вспоминаю

про строгий строй и суровую власть

--">