Евгений Бергер - Горизонт событий

Евгений Бергер ГОРИЗОНТ СОБЫТИЙ

Пролог

Лампочка то и дело с противным треском моргала, оставляя на стенах забавные узоры. Стерев со щеки каплю крови, я присел на одно колено перед постанывающим будущим трупом, и схватив его за волосы, поднял на уровень глаз:

— Кабольт… Приятель! Как же ты мог пойти против своего лучшего друга? — с горькой усмешкой поинтересовался я.

— Не надо Зверь… Лучше просто убей… — дрожащими губами ответил он.

— А твои друзья? — я указал на два десятка расчлененных трупов вокруг: — Они погибли в страшных мучениях. Я постарался на славу… Так может быть, тебе стоит повторить их подвиг?

— Нет… Зверь… Я прошу тебя… Кхе… Кхе… — Кабольт сплюнул на пол небольшую лужицу крови.

— Мне нужно имя. — строго произнес я, приставив пистолет к голове ублюдка.

— Я не знаю, кто именно… Но на задание по зачистке… Кхе… Поехали Борис и Славий…

— Хороший мальчик. — я нажал на спусковой крючок, и мозги Кабольта разлетелись ярко-красным фонтаном.

Взглянув на часы, я ужаснулся. До похорон оставалось всего два часа! Нужно успеть привести себя в порядок, ну а потом… Потом заглянуть на огонек в пару мест. Уверен, что моё послание они уже получили. Сидят теперь, наверное, как крысы в подвале. Ждут своего часа… Ну, ничего. Нервы я этим сволочам перед смертью уж точно потреплю!

* * *

Мир имеет слишком много оттенков. Ничто не делится только на черное и белое. Но я осознал это слишком поздно…

Небо заволокло серой дымкой дождевых облаков. Казалось, что вот-вот, сверху обрушится жидкий металл… Погода идеальная для скорби.

В одиночестве, я стоял перед двумя свежими могилами. С фотографий надгробных плит на меня смотрели жена и дочь. Они улыбались, словно пытаясь утешить меня. Но душа горела…

Боль физическая сильно отличается от духовной. Если физическая ломает, то душевная перестраивает. Меня мучил лишь один вопрос — за что? Но, как не старался уйти, я прекрасно знал ответ. Всему виной был именно я. Мой не правильный выбор. Моя идиотская надежда на то, что я могу жить иначе.

Кладбище опустело. Все еще полчаса назад уехали в ресторан на поминки. Мне там не место… Ведь всё это случилось из-за меня. Я просто не смогу смотреть им в глаза.

А ведь раньше все выглядело иначе. Совсем другие приоритеты. Другие понятия.

Если бы я встретил себя тогда, сказал бы правду? Заставил бы сделать правильные выводы? Заклинал бы я себя не вестись на поводу у денег? Да. Но второго шанса мне уже никто не даст. Да и хотел ли я? Нет. Я хотел лишь одного. Кровавой и жестокой мести.

Под шум осеннего дождя, я направился к машине. Прежде чем приступить, нужно кое-куда заехать…

* * *

Небольшой антикварный магазин казался необитаемым. Пыльные окна, выцветшая зеленая вывеска, обшарпанная дверь — всё это говорило о том, что хозяин прилагает много усилий, что бы заведение выглядело безжизненным.

Весьма неприметное место для любителей антиквариата, зато очень популярное среди людей, которые прячутся в тени. Я давно здесь не бывал, но создавалось ощущение, словно ничего не поменялось…

Зайдя внутрь, я брякнул музыкой ветра, что висела прямо над дверью. Запах пыли и старинных вещей ударил мне в нос. Что-то в этом аромате присутствовало… Что-то такое, чего здесь быть не должно. Слегка кисловатый аромат, напоминающий нечто среднее между дымом горящих еловых иголок и тлеющих сосновых щепок. Порох… Уж я то много нанюхался его за свою жизнь.

Тяжело покряхтывая, из мрака магазинчика вышел седовласый старик. Завидев меня, он обомлел и тут же выпрямил сгорбленную спину:

— Виктор? Ты ли это? — тихо произнес он.

— Как видишь. — ответил я, и с грустью улыбнулся.

Герман — мой старинный друг, уже давно отошел от дел мафии, и теперь коротал остаток своей жизни в этой дыре, помогая тем, кто искренне в этом нуждался.

— Я очень рад тебя видеть, друг мой… Но что-то мне подсказывает, что пришел ты сюда не чай пить? — старик сощурил слезящиеся глаза: — Тебя привела сюда страшная усмешка судьбы… Не так ли? Я видел по телевизору. Мое сердце скорбит вместе с твоим. Страшный момент… Очень страшный, друг мой. Прости, не могу сдержать слез…

— Ничего. Мои глаза уже высохли. — ответил я, оглядывая старинные абажуры.

— Скорее не высохли, а потухли. — вздохнул старик: — --">