Владислав Добрый - Катарина в Москве

Маркович снова взял все в свои руки. Конвой тихонько оттягивался, оставив на бетоне несколько своих трупов, грузовик и заглохший бронеавтомобиль. Вокруг них, в руинах вплотную подступающей к трассе, и даже нависающей над ней застройки, валялись десятки трупов нижняков. Несколько упало прямо на трассу сверху, с эстакад. Еще пару раз появлялись гранатометчики, но киберам везло. Катарина была уверена, что на них напал отряд ополчения одного из полунезависимых подмосковских Свободных Жилых Комплексов. Бесовские крысы, её муж давил этих тварей еще в прошлом году, когда они охамели настолько, что полезли из своих вонючих нор с нелепыми требованиями лучшей жизни. Все пешие уже сидели в машинах, осталось найти место поспокойнее, чтобы загрузить киберов в оставшийся грузовик. Катарина раскрошила в пыль слишком приличные для этого района балкончики. Прошила пулями спаянный из всякого мусора, но неожиданно милый пешеходный мостик. Перезарядилась, сменив контейнер с патронами, и развалила на куски выкрашенную в ядовито зеленый цвет пристройку. Но нижняки все равно умудрялись по ней постреливать. Несмотря на то, что изредка Катарине удавалось достать стрелка, желающих всадить в неё бесполезную пулю и умереть, было на удивление много.

— Не могут отпустить. Злость не вся вышла — прокомментировал поведение врагов гофмейстер.

Катарина бросила взгляд на счетчик патронов. Истрачено всего две сотни сотни. Можно не экономить. «Тупые и злобные крысы, когда же вы уже отстанете?» подумала Катарина, и начала всаживать по пять пуль в каждое подозрительное окно — если там прячется крыса, её или достанет рикошетом, или посечёт бетонной крошкой. Если повезет, то и её выводок. Лучше чем у Катарины держать крыс в норах получалась только у Дивы Юльевны. Старая дуэнья стреляла плохо, редко, и не туда, куда нужно. Но каждая короткая очередь её 40 миллиметрового автоматического гранатомета включала паузу в перестрелке. Дуэнья для благородной леди не должна быть телохранителем. И советчиком. Дуэнья благородной леди, это скорее тюремщик. Но у Дивы Юльевны получалось быть для Катарины всем. Может быть, даже немного другом. Поэтому когда в её лицевом бронещитке появилось маленькая дырочка, словно украшенная причудливой вязью трещин, Катарина вскрикнула, и не поверила.

Бронебойный! Откуда?! Длинные бронебойные ружья, «удочки», как называла их солдатня, были слишком заметны на поле боя. Трудно выстрелить, и не вскрыть своего места расположения. Но дело было даже не в этом — бронекокон киберброни, в которой находился пилот, был самой защищенной частью боевой машины. Даже у самой убогой киберброни класс защиты был не меньше чем 2+. Это аналог 40 миллиметров каленой прокатной стали, уверенная защита от всего стрелкового оружия, что может носить человек. И совсем маленькие шансы у крупнокалиберных пулеметов и «удочек». Конечно, оставались бронебойные пули с хитрыми сердечниками… Но и для этого бронебойщику надо было подойти метров на 100, а лучше ближе.

— Ох, рука! Ох, рученька моя! Ох, батюшки Господи, крови та сколько! — запричитала Дива Юльевна, очень некрасиво, по простонародному, охая — Ох, убили меня! Убили! Врача мне зовите! — Дива Юльевна раскрыла бронекокон киберброни. Насчет крови Дива Юльевна не приврала — видимо её посекло осколками брони. Правая рука темнела несколькими рваными ранами, но больше всего пострадало её лицо — левая щека висела лохмотьями, как будто о неё кошка годами когти точила. В красном месиве виднелась удивительно белая кость скулы. У дуэньи был шок, но все же открывать бронекокон в бою, трудно объяснимая глупость. Катарина развернулась и начала поливать все вокруг потоком пуль из своей «мясорубки», закрывая своим кибером Диву Юльевну, и крича чтобы она закрыла бронестворки. Она не видела, как Дива Юльевна резко дернулась, и от неё полетели ошметки мяса. Сразу несколько стрелков из напавшей на них банды увидели свой шанс, и не упустили его. Дива Юльевна задохнулась на полуслове, и повисла на ремнях. Под её левым глазом появилась крохотная дырочка, из которой, по безупречной фарфоровой коже, покатилась капля крови, оставляя за собой красную дорожку. Катарина обернулась, и ей показалось что дуэнья жива, и сейчас плачет кровавыми слезами, с мольбой смотря на хозяйку. Катарина даже немного приблизила лицо Дивы Юльевны. Такое знакомое лицо, сейчас, все в крови, стало пугающим, отталкивающим. Катарина --">