Вениамин Евгеньевич Шер - Мир Эрон. Иномирец. Том 1

Вениамин Шер Мир Эрон. Иномирец. Том 1

– Эй, парень, вставай. Нечего тут народ смущать, – первое, что я услышал, прежде чем разлепить веки, которые словно бы налились свинцом.

Как же плохо. Ощущение, будто бы вылакал литр коньяка. Стоп! А что такое коньяк? Какое знакомое слово. Какой-то напиток? Ни черта не помню. Так, да я вообще ни черта не помню! Кто я?

– Если меры не знаешь, нечего по трактирам шляться, – насмешливо сказал голос с хрипотцой.

Наконец-то я смог разлепить веки. На меня взирал бородатый мужик со шрамом на все лицо, сальные волосы по плечи. Одет в кожаные доспехи, с металлической штукой, закрепленной на поясе, оружие, на нагруднике было куча порезов.

– Где я? – еле шевеля языком, выдавил из себя вопрос, пытаясь встать.

– О-о! Наконец-то оклемался! Я тебя уже полдюжины минут тормошу, – улыбаясь, сказал он.

– Голова. Как же больно, – прохрипел я.

– Понимаю. Хоть я тебя и не видел в нашей таверне, но в округе по близости ты нигде так налакаться не мог, кроме что у Грега, но топать оттуда тебе далеко… – задумчиво произнес мужик. – Так что поднимайся и иди отсюда, нечего порядок тут нарушать! – поторопил он меня.

– Кто ты? Где я? – сказал я, еще не придя в себя, сидя на земле, но боль отошла на второй план.

– У-у! Видно ты хороший ром откупорил вчера, что так память отшибает! Ты возле таверны «Пьяный кабан», а я здесь порядок охраняю! Так что давай парень, вставай и иди домой. Если некуда идти и есть медяки, то есть пару свободных коек наверху, – сказал охранник и выжидающе глянул на меня.

– С-спасибо. Сейчас уйду… – выдавив из себя слова, начал вставать я и пошел прочь от охранника. Он проводил меня задумчивым взглядом.

Что мы имеем? Мне нужны ответы. Кто я? Где я? Что со мной произошло? И произошло ли что-то? Не просто же я появился из воздуха? Я знаю язык. Знаю значение слов. Последнее, что я помню ‒ женский крик, взывающий о помощи, в разваленном городе. Война… Где-то была война… Голова раскалывается.

Думая об этом, я проходил очередную сельскую улицу. Деревянные дома из бруса, редко каменные, двухэтажные. А село ли это вообще? Может, средневековый городок? Почему у меня ощущение дикой неправильности происходящего? Почему небо неправильное? Красная и голубоватая луны? Не понимаю.

Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления… Только что-то многовато их уже.

Остановился у деревьев, на краю слегка вымощенной дорожки. Рядом столб со светящимся шаром наверху, перед небольшой стеной. Все-таки нужно обратить внимание на себя, чем я и занялся при свете столба.

Одет я был аналогично охраннику у трактира ‒ штаны из грубой ткани с защитными кожаными нашивками, сапоги кожаные. Хм… Не стоптанные. Рубаха из мешковины, нагрудник из толстой дубленой кожи. Вот, собственно, и все… Ах да! Пояс из веревки, к нему привязан мешочек с непонятно чем внутри, наощупь упругое. Ну-ка… Посмотрим, чем меня судьба одарила…

И-и? Чернота смотрит на меня из мешочка. Что за… Мешочек-то бездонный! Руку уже по локоть засунул, стенок мешка нет. Ну-ка, а глубже? Вот есть дно! Что-то лежит… Металлическое. Чувствую рукоять. Да это же клинок! Примерно шестьдесят сантиметров лезвие, маленькая гарда, черная рукоять, навершие инкрустировано серым полупрозрачным камнем. Короче, невзрачный, и похоже… тупой.

Что у нас в «мешочке» еще есть? Книга, без надписей, с непонятным текстом. Фляга с водой и подвеска-кулон в виде глаза в круге, вместо зрачка красный рубин. Ну и последнее. Мешочек ‒ теперь уже нормальный мешочек ‒ с медными и серебряными монетами. Негусто.

В общем, что мы имеем на данный момент? Во-первых, отсутствие памяти, а точнее событий моей жизни до недавнего момента, то, что помню, ясности не дает. Во-вторых, нахожусь я явно в средневековом городе, что мне кажется неправильным. И почему? В-третьих, одежда есть, есть бездонный мешочек, который, как мне кажется, тоже иррационален. Итог – голова болит, что делать и как быть, непонятно…

Пока я придавался философским вопросам «За что мне это, кто в этом виноват?», сидя на камне у светящегося столба и стены, не сразу понял, что из-за горизонта вышло утреннее светило.