Роман Олегович Кузьма - Инферно – вперёд!

Роман Кузьма Инферно – вперёд!

Пролог

«Эта история – о том, как наш мир стал постепенно погружаться во Мрак, подобный тому, что царил, если верить легендам, на заре времён. Всё началась так давно, что о первых днях Войны не только я, но и покойный отец мой – мы знали лишь понаслышке. Сделанные на мотках стальной проволоки и магнитной ленты звукозаписи, применявшиеся нашими предками, давно обратились в бесполезный хлам, и даже если бы и нашлась бережливая рука, которая сохранила бы их от разрушительного воздействия Времени, это было бы бесполезно, поскольку покрытые ржавчиной машины, проигрывавшие их, уже не функционируют. Изменились сами первоосновы нашего бытия, принципы существования материи, и то, что казалось незыблемой истиной во времена теоров, кажется нелепой выдумкой сегодня, в Эпоху Магов. Не всё из того, что поведали мне мудрейшие из старейшин, понятно, как зачастую не понятны мне и тексты в древних книгах, считанные экземпляры которых сохранились лишь чудом.

Многим эта повесть обязана Человеку-без-Имени, чей голос, будто он находится рядом, порой нашёптывает мне истории о былых временах. Уже одного только упоминания о том, что я не изгоняю его дух, как следовало бы, хватило бы для того, чтобы меня предали в руки властей. Властей! Это слово звучит сейчас как издёвка, ведь я говорю о тех, кто преклонил колени свои перед Могущественными и предался Ночи.

Однако я отвлёкся. Знание, пусть и оставшееся от теоров, должно сохраниться. Даже если алфавит вскорости будет забыт, как были забыты математические символы, и их окончательно сменят рунические знаки, одинаково пригодные и для передачи информации, и для колдовства, эта книга должна быть завершена.

Вполне вероятно, что потомки наши, отказавшись от человеческой судьбы, изберут жизнь магических существ, свободных от грехов предков, и прочесть мои записи окажется некому. В конце концов, каждый лист на дереве вянет, желтеет и опадает, а само дерево, сгнив на корню, валится наземь, чтобы уступить место новым формам жизни. Тем не менее, я, Ансгер, сын Колла, сына Дитнола, благородного, считаю, что должен исполнить свой долг перед господином Эзусом, вера в которого нынче под запретом Могущественных, и перед человечеством, – и перенести на пергамент всё, что мне известно о Годах Грома и Огня.

Поговаривают, будто борьба Златоликого Короля с Лордом Стеклянный Глаз, которая опустошает зелёный остров Эйре на западе, является последним актом этой затянувшейся пьесы. Я не верю подобным слухам: уж больно мало общего у этих воинственных феодалов с теми, о ком мне посчастливилось узнать. Им не подвластно Пламя, обладавшее способностью разрушать толстые каменные стены и оплавлять сталь, превращая в гигантские пепелища целые города. Их сила в большой мере зависит от искусства владения чёрной магией, а солдаты, даже те, что являются людьми, вооружены копьями, мечами и презрением к слабым и безоружным – эти озлобленные наёмники и не слышали о том, что ранее именовалось гражданскими правами. Наконец, единственного взгляда на нечеловеческий облик Златоликого Короля или, тем паче, на наиболее устрашающего его прислужника, Герцога Смерть, достаточно, чтобы осознать глубокую истину, содержащуюся в моих словах. Говорят, Лорд Стеклянный Глаз, с которым враждует наш властитель, ещё хуже, хотя мне трудно даже вообразить, кто может сравниться с Златоликим в таких качествах, как бесчеловечная жестокость и холодная, расчётливая ненависть ко всему живому…

Потому-то я и пишу не о тех, кто владеет нашим миром, а о тех, кому он некогда принадлежал – о тех, кто знал о свободе слова и вероисповедания и обладал правом волеизъявления. Знание моё, похожее на труху от истлевших бумажных книг, едва ли полно – но, собранное по крупицам, кажется мне немыслимой ценностью. Хоть надо мной и насмехаются все вокруг, говоря, будто я трачу время на бессмыслицу, рука моя, сжимающая перо, не остановится, что бы ни случилось.

Действительно, многие из тех слов, что я использую, лишены смысла для магисов, да и грамоте сейчас обучен едва ли один-другой человек в селении. Даже в Хэксеме, крупнейшем городе на восточном побережье, хороших писцов можно сосчитать на пальцах одной руки. Кто бы мог поверить, что ещё дюжину дюжин лет назад Хэксем, несмотря на гораздо большую численность населения и куда более высокий уровень жизни, считался жалким провинциальным городишкой!

В связи с --">