Алексей Шведов - Одиннадцать вольт для Феникс

хотя, откровенно говоря, все эти музыкальные проблемы были ей сейчас до лампочки. Итак, звонил Герберт. А за ней должок, который нужно было вернуть ещё вчера. Что он может подумать, если она вот так вот резко оборвала связь? Что должница не желает платить. Так что, возможно, вскоре он сам придёт к ней или пришлёт своих шестёрок, чтобы они убедили её вернуть долг. «Да где ж я вам возьму столько денег? — возмущённо думала Феникс. — Они чем там у себя думают? И расценки дикие какие–то; говорят, в том же Кемерово «ток» дешевле раза в полтора».

— То есть сегодня ты точно придёшь? Не как вчера?

— И позавчера, — добавил Женя.

— Точно приду, — буркнула Феникс. — В семь?

— Угу.

— Надо записываться быстрее, — сказала она. — Надоело мне уже репетировать. Выступать всё равно нигде не выступаем…

— А вот это тебе не надоело? — ТДК постучал себе между бровей. Намёк понят, подумала Феникс. — Лариса, ты посмотри, в кого ты превратилась за последние три месяца!

— Какая была, такая и осталась, — недовольно проворчала она. Разные нотации её жутко раздражали. Ей было проще продолжать считать, что она ничуть не изменилась — просто изменились окружающие.

— Феникс, неужели ты действительно этого не видишь? — в разговор снова вступил Женя. — Тебя уже ничто больше не интересует кроме этих твоих капсул. Кстати, что–то я не вижу твоего плейера… Вероятно, он там же, где и блок питания? Так?

— Не надо меня учить, а?

— А никто тебя и не учит. Мы пытаемся тебе помочь. Вспомни, кем ты была, и посмотри, кто ты есть. Ты же жить теперь без этого не можешь. Все вещи уже попродавала. Кофточка твоя зелёная где? Что–то я давно её на тебе не видел…

— Нет, ты мне чё тут гонишь? — закричала Феникс, не выдержав. — Ты мне муж, что ли? Отец? Надо же, прикопался! Что хочу, то и делаю!

— Может, нам начать искать другого басиста?

— Ищите хоть семь басистов.

— То есть ты больше не будешь играть?

Феникс насупилась. Играть в группе ей в общем–то нравилось.

— Буду, — пробормотала она виновато–извиняюще. Глаза её смотрели в пол. — Только не надо ко мне прикапываться, я и сама знаю, что у меня проблемы. Но я намерена в ближайшем будущем завязать.

— Старо предание, — заметил ТДК.

— Да верится с трудом, — окончил Женя. — Чем ты думала, когда вставляла в себя эту штуку?

— Головой, чем. Чем я ещё могла думать? — она еле сдерживалась, чтобы снова не начать кричать.

— Такое впечатление, что кое–чем другим.

— Слушай, а какое тебе вообще до этого дело? Я к тебе не лезу, и ты ко мне не лезь. Понял?

— Бесполезно с ней разговаривать, — Женя махнул рукой. — Она уже конченная, как и все эти… Она сама уже не завяжет, её лечить надо.

— Это тебя надо лечить, а не меня! — выпалила Феникс. — И твою Ксюшу!

— Ну–ка ты! — возмутился Женя. — Причём тут Ксюша? Причём тут Ксюша, а? Ты чё тут базаришь, онанистка?

— Сам ты онанист! — закричала Феникс, вскакивая. — Пошёл на хуй отсюда, пошёл на хуй, понял!

— Да щас ты сама на хуй пойдёшь!

— Да на хуй мне твой хуй нужен!

— Э, ребята, кончайте! — заметался между ними ТДК. — Женя, успокойся, ну ты–то чё…

— Нет, что ты там про Ксюшу начала говорить? Договаривай–договаривай, если уж начала!

— И договорю! — закричала Феникс. Её прямо–таки распирало от справедливого гнева. — Почему это твоя Ксюша себе в пизду чип вставила, а я нейропорт в голову не могу? А? Почему ей можно, а мне нельзя? А я тебе сейчас скажу почему, я тебе скажу… Это ты потому на меня наезжаешь, что я тебе не дала тогда у Мэри на дне рожденья, вот твоё мужское самолюбие теперь и…

— Ты чё, дура? — удивился Женя. — Нет, ты чё, дура? — он вполне натурально рассмеялся, но, правда, немного нервно. — Причём тут день рожденья Мэри? Ну, пьяный я тогда был… нашла что вспомнить. Не дала — не дала, я из таких вещей проблем не делаю.

— Это тебе только кажется, что не делаешь. Нет, ну ты мне ответь теперь, почему своей Ксюше ты разрешил биочип поставить, а…

— Да пойми ты, это разные вещи! — закричал Женя и начал нервно ходить туда–сюда по комнате. — Мы с Оксаной любим друг друга и… Да зачем я тебе всё это объясняю?

— Нет, ты мне всё–таки объясни, объясни!

— Тронутые вы оба, — заметил ТДК. — Феникс, можно я закурю?

— Закури. И мне дай.

Все трое закурили. Феникс открыла форточку и выжидающе уставилась на Женю.

— Хорошо, я объясню, — прошипел тот. — У Ксюши были проблемы с половым аппаратом. Я хотел, чтобы, когда мы занимаемся любовью, ей тоже было хорошо. Я не эгоист. --">