(Каролина Инесса Лирийская) - Необратимый процесс (СИ)

это лучше других. Возможно, платой за то, что она теперь никогда не останется одна, будет то, что однажды она захлебнется кровью.

Она не знает, стоит ли это того. И боится думать над ответом.

Ви садится на мотоцикл, лениво проверяет ручку… И вдруг чувствует, как Джонни устраивается позади, приникая к ее спине; она почти по-настоящему ощущает железную руку, надежно впившуюся под ребра. Он молчит — почти обреченно, но Ви не отваживается его сгонять, хотя ей теперь придется играть в догонялки со своими чувствами и рассчитывать вес так, чтобы помнить, что на самом деле на байке она одна.

— Если выберемся, я тебя прокачу, — вдруг говорит Джонни, наклоняясь к ее уху. Ветер треплет им волосы. — Тащишься ты, конечно…

— Не хочу закончить день аварией, — ворчит Ви, потому что никогда не была блестящим водителем. И она боится представлять стиль вождения Сильверхенда… — Лучше посмотри, как красиво!

Они мелькают мимо площади Корпораций, над которой медленно проплывают голографические карпы, неторопливые и величественные. Город сияет тысячей огней, никогда не спит, и Ви чувствует колкий чужой восторг, когда закладывает резкий вираж. Ночь скалится в лицо, Джонни негромко смеется.

«Ты не одна», — твердит что-то упрямое и неясное, захлебываясь эмоциями.

Может быть, им лучше было разбиться в тот день.

***

Когда Ви смотрит в глаза Ханако, у нее страшно ломит все тело, с трудом получается сфокусироваться. Позабавленно она думает, как дико они с наследницей блядской «Арасаки» смотрятся вместе: точеная девушка с золотыми коготками и наемница в драной «самурайке». Ви тяжело дышит, сглатывает кровь. Улыбается красными зубами.

— А что потом? — хрипит она. — Вы просто… вырежете его из меня?

Ханако даже не мигает — ее учили вести переговоры, это у нее в крови. Даже если это переговоры с мертвыми террористами.

— Наши исследователи смогут отделить энграмму от вашей личности, — бесчувственно говорит Ханако, — скоро все это закончится, мисс Ви, вы будете свободны. Если вас волнует, насколько целостно будет сознание, то я могу пообещать, мы найдем лучших специалистов…

Ви отступает на шаг. Ханако не понимает. Совершенно нихуя не понимает. Она готова пообещать что угодно, лишь бы Ви посодействовала ее маленькой революции и помогла свергнуть брата, но ей-то до пизды все эти разборки в гадюшнике.

«Вы все равно сгорите», — мелькает искореженная от общей ярости мысль.

— Я не за себя волнуюсь, — нервно поясняет Ви. — Что будет с Сильверхендом?

Ханако смотрит на нее сочувственно. Изобретает новую версию, пытается смягчить углы, но Ви понимает, к чему все идет. Его просто… уничтожат. Заберут у нее.

— Вы обещаете подумать? — кричит ей вслед Ханако, когда Ви разворачивается и бредет к лифту. Кровь шумит в ушах. Кровь течет по шее. Заливает руки, когда она пытается вытереться.

— Мы сами разберемся! — с вызовом орет Ви.

Она чуть не отключается в лифте. Джонни замыкает, останавливает — этот урод чертовски хорошо научился обращаться с электроникой. Ненадолго Ви бьет пронзительным страхом: замкнутое пространство, ей плохо, мрачный Сильверхенд стоит напротив.

— Я бы не отдала тебя им, ни за что не отдала… — бессмысленно бормочет она. — Я бы не смогла быть одна.

Он падает рядом на колени, жмется, неловко обнимая.

— Как тебе идея сдохнуть вместе, Ви? — Она не видит, но может поклясться, что Джонни безумно улыбается.

========== 4. цветы ==========

Ви особо не задумывается, что когда-то мир был другим. Что раньше за чертой города не нужно было бояться радиации и кислотных дождей, да и Пустошь была куда более цветущей и гостеприимной. Что раньше не приходилось давиться соевым мясом, больше похожим на пластик, потому что настоящее стоит дороже, чем вся твоя гребаная жизнь.

Джонни говорит, что это они все испортили, разрушили планету. На самом деле Джонни дела нет до экологии, поебать ему на похеренный климат и все такое прочее; ему просто нравится обвинять людей во всех смертных грехах, как тому пророку у клиники Виктора. Но голос его звучит обвинительно, как будто Ви лично приложила руку к уничтожению птиц. Или собак. Или чего бы, блядь,

--">