Александр Олегович Гарин - Я иду домой (СИ)

Часть 1. Беглец.

   Ржавая тугая дверь встала на место за спиной, и он понял - назад пути не было. И не только потому, что люк аварийного выхода открывался лишь изнутри Приюта. Дело было в другом. Остаться - означало обречь себя на тоскливое и лишенное смысла существование, на ненавистную профессию, избранную для него программой, которая устарела еще до начала ядерной войны, на брак по жеребьевке для воспроизведения человеческого ресурса, и еще на многое, думать о чем Джонни Хессу даже не хотелось. Он не говорил с другими обитателями Приюта об этом - его бы не поняли и, чего доброго, подвергли бы операции "психологической коррекции". Нет, он сделал правильно, что не рассказал никому о найденных им в архивах стертых файлах с чертежами Приюта. Никто кроме него не знает об этом выходе. И никто не сможет ему помешать.

   Пыльный коридор, наконец, закончился еще одной заржавленной дверью. Хесс с трудом сдвинул ее в сторону. С минуту стоял в нерешительности перед темным провалом пещеры, в конце которой смутно брезжил свет. Туго набитый рюкзак оттягивал плечо, так же как и пояс, на котором висели внушительных размеров кобура и нож. Наконец, глубоко вздохнув, и без нужды поправив рюкзак на плече, Джонни Хесс сделал первый шаг во тьму - впервые по настоящей земле.

   Тот самый пресловутый дневной свет, столько раз виденный им в учебных фильмах, оказался на пробу ослепляющим. Едва выглянув наружу, за битую временем и непогодами деревянную дверь, Хесс схватился за лицо, спиной вперед вваливаясь обратно в темноту узкого лаза. Все-таки старик Ларсен не окончательно выжил из ума, распространяя свои бредни о непереносимости солнечного света поколениями рожденных под землей обитателей Приюта. И хорошо, что, решив оградить себя ото всех неожиданностей наземья, он сумел как следует подготовиться.

   Не открывая зверски слезившихся глаз, Джонни спешно охлопал нагрудные карманы своего комбеза и, нащупав искомое, наощупь капнул растворителя под каждое веко. Дождавшись, пока спазмы станут терпимыми, помотал головой, приходя в себя, и снял с воротника большие темные очки - единственные на весь Приют.

   "... при попадании на поверхность оберегайте свои глаза при помощи наших темных очков фирмы Марвел... "

   Вторая попытка выбраться из пещеры оказалась не в пример терпимее первой. Беглец из Приюта выкарабкался из нагромождения камней, видимо, за все годы скопившиеся над дверью запасного выхода и чуть было не завалившие ее. Картина открывшегося перед ним мира будоражила и без того развитое воображение Джонни.

   - Матерь Божья, - только и выговорил он.

   Перед ним, насколько хватало глаз, простиралась огромная равнина, окрашенная в желто-коричневые цвета. Редкие чахлые деревца венчали отдаленные возвышенности, а скрипевшая под ногами рыжая трава, казалось, почти спеклась от жара. Жар палил сверху, точно из жерла реактора. Во рту мгновенно пересохло. Одновременно Джонни почувствовал странное - это странное скрипело на зубах, забивалось в нос и мешало дыханию. Судорожно втянув в себя воздух, Джонни оглушительно чихнул. Не сдержавшись, чихнул еще раз, и еще.

   Прочихавшись, Джонни сплюнул, мысленно отметив себе первый урок поверхности - не открывать без особой надобности рот. Жаль, что так и не удалось унести с собой ни одного респиратора - склад охранялся лучше музея, и доступ туда имели только секьюрити и завхоз, не считая самого Координатора Приюта. Сейчас пригодился бы любой намордник с фильтром. Неизвестно, как поведут себя легкие дальше, если долго вдыхать эту гадость.

   Позади него послышался шум. Мгновенно обернувшись, Хесс вздрогнул от испуга. Издали к нему приближался человек. Он сильно отличался от всех виденных им ранее людей. Человек этот был худ и высок. Его нестриженные грязные волосы выбивались из-под широкополой шляпы, скрывавшей всю верхнюю часть лица. Из-под шляпы торчала сигарета, которая выглядела так, как и представлял себе Джонни, просматривая старые фильмы - довоенная бумажная трубка, наполненная вонючим табаком. Меж тем, пришельцу, казалось, курить вполне нравилось. Помимо прочего, несмотря на духоту, он носил длиннополый плащ, который не имел ни одной пуговицы, и позволял увидеть под

--">