Елена Инспирати - Любовь серого оттенка: свет страшнее тьмы

Любовь серого оттенка: свет страшнее тьмы Елена Инспирати (elena_inspirati)

Пролог

Red — «Nothing and Everything»

Враг, близкий друг,

Осквернённая правда, шепчущая ложь,

И это снова причиняет боль.

Чего я боюсь и что я пытаюсь сделать,

Слова, что я говорю, и то, что скрываю.

Все страдания, я хочу, чтобы они закончились,

И это настигает меня,

Внутренняя борьба струится по моим венам,

Свирепствует,

Внутренняя борьба ломает меня вновь.

Жуткий скрип нарушал покой в холодном, погружённом во мрак помещении. Как надоедливое тиканье часов, он продолжал раздражать чувствительный слух, заставлял мышцы сокращаться и пускал по шее волну мурашек. На фоне этих душераздирающих звуков где-то в углу звонко разбивались об бетонный пол капли воды.

Он сидел на стуле и с потерянным видом считал падающие капли, то и дело дёргая пальцами, когда скрип вновь раздавался в стенах тухлой тюрьмы для особо больных «тёмных».

— Он пришёл в себя? — заговорил кто-то в стороне.

— Не до конца.

— Сделайте что-нибудь. Нам срочно надо поговорить.

К ритмичным звукам прибавилось шарканье ногами. Мужчина в чёрном медицинском халате встал напротив тела Брайена и стал осматривать его: кожа обрела белоснежный оттенок, сквозь неё стали отчётливо видны тёмно-синие дорожки вен; капилляры в глазных яблоках лопнули в некоторых местах, слизистая оболочка покраснела от раздражения, тёмные круги украсили безжизненный взгляд. Он глубоко дышал ртом, ещё сильнее обветривая высушенные, потрескавшиеся губы. Его волосы немного отросли, что для него было бы непривычным, а щеки украсились крошечными царапинами из-за неумелых рук девчонки, которой приказали умыть его и побрить. За ним ухаживали, пока сильнейшие препараты парализовывали тело, вкалывали нужные микроэлементы, чтобы он не сдох от голода, а воду и пресную кашу давали раз в день, и то он предпочитал это всё швырять в лицо громиле. Приходилось вливать воду насильно.

Он им нужен, но и их терпение было на исходе.

— Он реагирует на раздражители, скоро должен опомниться, — вынес вердикт мужчина.

— Поторопите его.

— Если мы проведём ещё хоть одну процедуру, он может просто не выжить.

— Он сильный — справится.

— Да, но…

— Делайте, что вам говорят.

Мужчины закончили свой диалог, и «врачу» пришлось достать из кармана небольшой шприц, чтобы вернуть в сознание «тёмного».

— Если он не очнётся после этого, то это будет не моя вина.

«Врач» воткнул в мощную шею шприц и вогнал жидкость. Через секунду тело Брайена прогнулось от страшной боли. Появилось желание встать, но ремни не позволяли сделать этого, и позвоночник продолжал ныть и хрустеть, вынуждая дёргаться. Из груди вырвался рык, а глаза широко раскрылись. Ему казалось, что по сосудам движется лава, прожигая всё на своём пути. Его пальцы странно изогнулись, растопырились, он начал скрежетать зубами, терпя боль. После невыносимого жара, началась судорога. Конечности онемели, вся кровь застыла. Он часто дышал, чтобы только не потерять нить, которая держала его в сознании. Но всё обрывается, и он на несколько секунд застывает в одном положение, вытянув тело, и расслабленно падает на стул, опустив голову.

— Я же говорил, — мужчина коснулся мокрого лба. — Он весь холодной, но пот продолжает выделяться.

— Он не умер, — другой строгий мужчина пнул по ноге Брайена. — Он должен был очнуться.

— Он дышит, но я не уверен, что у него остались силы.

Брайен продолжал сидеть молча с закрытыми глазами, несмотря на то, что с каждой секундой голоса становились отчётливей. Из носа к губам стекала кровь, и когда солоноватый привкус достиг его сознания, он улыбнулся и посмотрел на свои сцепленные ноги.

— Какая по счёту процедура? Кажется, ваши лекарства не помогают, — Брайен откинулся на спинку и поднял голову, слизав кровь, которую моментально выплюнул в ноги «врача».

— Очнулся, какое счастье, — перед ним вырос статный мужчина в идеальном костюме и с белоснежной, пугающей улыбкой, которая выражало всё его «дружелюбие».

— А я так хотел сдохнуть. Но чёрт, оказывается, я живучий. Досадно.

— Язык у тебя всё такой же длинный, — задумчиво произнёс мужчина. — Ну так что, готов вернуться к прошлой жизни «тёмного»?

— Я разве не ясно выразился тогда? — Брайен слегка приподнял брови и исподлобья глянул на разозлившего собеседника. — Вы --">