Сергей Геннадьевич Лысков - Коллекция никому ненужных книг

когда я, будучи врачом-психиатром, встретился с автором нашумевшей монографии.

Ни много ни мало это произошло сорок лет тому назад в далеком две тысячи двадцать пятом году. Классный год, мне почти сорок, карьера на пике, семья, дети в том возрасте, когда их проблемы решаются денежными знаками, как говорится, живи и радуйся. До покупки первой книги из коллекции оставалась пара месяцев. Я был на пороге идеального хобби для старости.

Так вот, при изучении истории болезни переведённого в интернат для психохроников больного Рядова, меня заинтриговал анамнез пациента: он вырос в обычной интеллигентной семье. Социальное окружение удовлетворительное, характеристика с работы положительная, в браке не был, детей и судимостей не имел. В двадцать лет, после вуза, устроился преподавателем в школу, и якобы написал книгу. В двадцать два года он по вине несчастного случая потерял приемных родителей (авиакатастрофа), но, как написано в характеристике с рабочего места, не замкнулся в себе, а продолжил трудовую деятельность. Его психическое здоровье пошатнулось после заявки на аспирантуру в двадцать пять лет. Рядов издал написанную за годы работы в школе книгу и потребовал признать себя доктором наук и, как следствие, немедленно начать реформу образования. Это был манифест болезни. После курса терапии состояние улучшилось, и бредовые идеи потеряли актуальность, но требовалось время, чтобы, во-первых, реабилитировать больного, а во-вторых, не допустить повторного обострения.

– Семён Аркадьевич, вы продолжаете настаивать, что стали заложником заговора? – поправив очки, спросил я.

– Да, – уверенно ответил тучный мужчина в больничной пижаме. – Они поняли, что мой идеи принесут плоды, и решили меня изолировать.

– Понятно, а что за история с научной степенью?

– Комиссию испугал бунтарский подход к науке, – с прищуром ответил пациент, – Они прочли мою книгу, и она изменила их жизнь. Доктор, а хотите, я подарю вам экземпляр, ну, чтобы не покупать?

Одобрительно кивнув, я хотел спровоцировать больного на психопродукцию. Тогда все мои коллеги и комиссия были убеждены, что книга – часть его бреда, плод воображения.

– Вы обречены на перемены после прочтения, только разрешите покинуть больницу, и я обещаю принести книгу.

Круглолицый, голубоглазый мужчина явно выделялся на фоне пациентов интерната. И если честно, чем-то импонировал мне. Мы разговаривали около часа, пока больной, сославшись на усталость, попросился обратно в палату. Он убедил меня, что книга существует и, мало того, её можно купить. Наверно, поэтому я настоял на повторном патопсихологическом обследовании и параллельно решил найти научную работу Рядова.

Дома, после приятного ужина в кругу семьи, уставший и отрешённый, я без особых надежд листал ленту литературного сайта. По телевизору монотонно бубнил диктор политического ток-шоу, близняшки бегали по комнате, играя в непонятную и очень шумную игру, супруга на кухне раскладывала вымытую посуду. Обычный семейный вечер.

– Не может быть, – прошептал я, когда на популярной интернет-площадке мне предложили купить монографию Рядова за пятьсот рублей.

И я купил эту книгу, её доставили через неделю. Бордовая однотонная обложка, триста семьдесят шесть страниц текста плюс все стандартные атрибуты печатной продукции. Читать этот педагогический труд я не стал, для начала необходимо было убедиться, что именно эту книгу написал пациент. Мало ли Рядовых С.А. в мире.

– Вы всё еще думаете, что я психически больной? – грустно выдохнул Семён Аркадьевич.

– А как вы думаете, почему вы здесь?

– Заговор! – очень уверенно ответил он. – Я неудобен верхушке власти, а самый верный способ оболгать и опорочить честное имя – это признать человека невменяемым.

– В одной из наших бесед вы упоминали о печатной монографии, напомните её название?

– «Человек. Инструкция по применению», – уверенно ответил пациент.

– Вот как?! – немного растерянно произнес я и, не подав вида, тут же добавил: – Почему такое необычное название для книги по педагогике. Вам не кажется это странным?!

– Ни капли, – ответил пациент. – В книге я рассказал, как правильно обучить школьника, без бюрократов. И мы как вид просто обязаны обучать будущие поколения по моей схеме.

– Занятно, а как выглядит книга?

– Без пафоса, стандартный шрифт, бордовая обложка. Хотите, я перескажу главные принципы?

И он в течение часа с придирчивой --">