Светлана Хорошилова - Призрак, осыпанный снегом 3

была так же внушительна, но самой впечатляющей оказалась голова. Иконников-младший специально вырвался, чтобы взглянуть собственными глазами на завершённое изделие и узнать, чему поражалась Инга.

Конь был собран, он уже не лежал, а стоял, как и подобает коню, но Инга с Владимиром терялись в догадках: как такую тушу смог перевернуть дохлявый Нунэ? Голова не просто соответствовала лошадиной — у этой лошади был совершенно живой взгляд. В какой-то момент им показалось, будто конь повёл на них зрачком — Инга в испуге отпрянула.

От Нунэ было бесполезно ждать объяснений, он как всегда отмалчивался. Владимир Фёдорович пребывал в состоянии, готовый призвать кого-нибудь в помощь для понимания всех этих действий, он так и говорил Инге: «Давай поищем специалиста, расскажем ему всё, попросим совета». Инга и слышать не хотела, это было опасно.

И тогда она решила позвонить Кириллу — может тот найдёт во всём этом смысл. Он уже не раз успешно проводил расследование, энергично, с энтузиазмом. И «наводил порядок» в обоих её домах: убежавших отлавливал, лишних изгонял.

— Кирилл… — начала она разговор. — Он что-то затевает.

— Дохляк? — отреагировал тот. — А чё тут удивительного? У него профессия такая — что-то затевать.

— Ты же видел памятники на площадях, где стоят кони на пьедесталах?

— И?

— Нунэ смастерил такого же… Теперь у меня в огороде стоит свой собственный памятник.

— Ты здорова? — забеспокоился Кирилл, отчего Инга произвела усталый вздох.

— Короче, приезжай и смотри сам! Чего я, собственно, распинаюсь…

Этой же ночью Инга, проснувшись где-то в полпервого, собралась опять взглянуть на произведение авторства Нунэ — конь волновал её всё больше и больше, моментами Инга считала, будто ей всё привиделось, и коня на самом деле не существует. Может она тронулась умом, да и совместный с Владимиром осмотр мог так же быть плодом её больного воображения. А с утра должен был подъехать Кирилл и стоило ещё раз убедиться в существовании ржавого изделия: уж очень не хотелось выставлять себя перед парнем умалишённой.

Ночь была безлунной, наполненная звуками ночных насекомых и птиц: трещала трава и пела листва. Живность в сараях обеспокоенно подквохтывала, слышны были взмахи крыльев — почему-то её пернатым сегодня не спалось. Инга прошла все постройки, прислушиваясь напряжённо, повернула за угол, остановилась в полнейшем стопоре — коня на месте не оказалось.

Начались поиски. Она обошла вокруг построек, сунулась в сад — там совершила несколько кругов между деревьями, обошла весь периметр, затем вернулась к дому, проискала вокруг него. Видимость была неразборчивой, но на светлом фоне забора и белых построек всё прекрасно различалось, тем более настолько крупный предмет, как лошадь, она бы точно не пропустила.

Инга вернулась в дом, зажгла свет в части комнат, глянула под кровать, где чаще всего по ночам обитал Призрак, только его там не оказалось. Она проискала везде и сделала вывод, что Нунэ куда-то смылся. Позлилась, произнося вслух недовольства. От безвыходности легла спать.

Кирилл прибыл в одиннадцать утра, лениво вышел из машины, будто приехал на отдых — погода сегодня была просто чудной. Он странно посмотрел на Ингу, открывшую ему калитку — та, не ответив на его приветствие, озиралась недовольно по сторонам.

— Ну? И где твой памятник? — размашисто спросил Кирилл. — Давай, показывай!

Инга не двинулась с места. Он спросил ещё раз:

— Где он, памятник лошадям?

Когда не дождался ответной реакции, бросил недовольно: «Я так и думал!».

— Пойдём, — произнесла она.

Кирилл посеменил за ней. Она привела его на то место. Начиная с полпервого ночи Инга возвращалась сюда не раз, надеясь, что конь всё-таки появится, и каждый раз разочарованно пялилась на пустоту. Её она Кириллу и предъявила — пустоту.

— Вот здесь он стоял, — со всей серьёзностью сказала она, указав рукой. — Весь из старого металла, из разных деталей: крупных и мелких, ржавых и просто потемневших… Он был точной копией настоящего, в нём повторялся каждый элемент. От него исходило ощущение не какой-то там заводной игрушки, а, как бы тебе сказать… чего-то живого! — Инга сделала паузу. — Но мёртвого.

Кирилл поражался — как невозмутимо она об этом рассказывает. Он где-то сомневался в её помешательстве и начинал верить её словам, но по-прежнему кивал так, будто ему хотят задурить голову. Он нагнулся, --">