Гидеон Эйлат - Тени подземелья

Гидеон Эйлат Тени подземелья (Конан)

Так, значит, говоришь, самоцветы? — Конан недоверчиво поглядел на Косого.

— Разрази меня гром, если вру, — воздел руки Герат из Турана по прозвищу Косой, известный в Шадизаре вор; правый глаз у него смотрел чуть вбок, за что он и получил свое прозвище; в остальном же мужчина он был справный и видный: крепкий, высокий, мускулистый. Киммерийцу приходилось раз-другой участвовать с ним в делах — причем в делах весьма успешных, — и он знал, что туранец был весьма удачливым грабителем и лихим рубакой.

На мгновение варвар задумался. То, о чем рассказал сейчас Косой, очень уж походило на досужую выдумку. Самоцветы в Шадизаре! Нет, конечно, у торговцев их было много, но привезенных издалека: из Вендии, Офира, из южных стран. Сам Конан не раз опустошал сундуки богатеев, и в его ладонях побывали изумруды и рубины, агаты и опалы, халцедоны и сердолики — не перечесть сколько камней, разных по размерам и окраске, блестящих и матовых, на любой вкус.

Но чтобы здесь, в каком-то подвале, удачливый замориец напал на ладжауровую россыпь — это маловероятно. Ладжаур! Этот камень ценился не только за небесную голубизну, он считался магическим. В Заморе ходило поверье, будто тот, кто пьет из ладжаурового кубка, неподвластен болезням; женщина, носящая ладжауровое ожерелье, обязательно будет счастлива в любви и замужестве; кинжал с рукоятью, отделанной пластинами этого камня, всегда приносит удачу воину, хранит его в бою… Каждый мечтал иметь какую-нибудь вещь — на худой конец, просто пластинку — из голубого с прожилками камня.

Конан усмехнулся. Ладжаур привозят с далеких гор, лежащих далеко за морем Вилайет, а этот косой сын неизвестного отца утверждает, будто Дархун запросто добывает его в своем дворе!

— Не веришь? — переспросил Герат. — Смотри сам.

Из болтавшейся на плече полотняной сумки он вытащил засаленный платок. Когда тряпицу развернули, в широких, словно рачьи клешни, ладонях Косого оказался кусок необработанного камня величиной с голову ребенка.

— Нергал мне в печень, если это не ладжаур! — воскликнул варвар, повертев самородок в руках. — Какой крупный — выйдет хороший кубок или чаша! Где ты его взял?

— Я же говорю тебе, в сарае у Дархуна, — довольный, что удивил Конана, заулыбался туранец. — И, между прочим, он был там не последний.

— Откуда же тебе знать, что это он сам накопал, — продолжал сомневаться киммериец. — Ему, наверное, привезли с караваном, вот и все. Любите вы здесь всякие сказки, Нергалово племя!

— Я пошел к Дархуну не случайно, — наклонившись к уху варвара, понизил голос Герат. — Мне рассказал об этом брат Большого Кумрана — Дархун как-то нанимал его копать россыпь.

— Что ж вы не пошли вместе с ним? — недоверчиво спросил варвар.

— Да он исчез куда-то, я уже скоро год как его не видел. Кто знает, может быть, гуляет по Серым Равнинам, — захохотал Герат, его большое тело затряслось в такт раскатам смеха. — А я вспомнил об этом, заглянул к Дархуну — когда его не было, разумеется. И вот, нашел.

— Интересно… — Варвар откинулся назад, заложив руки за голову; на плечах вздулись бугры могучих мышц. — Может быть, ты и говоришь правду, но тогда этот Дархун должен куда-то сбывать свой ладжаур…

— А он так и делает, — усмехнулся Косой. — Спроси у камнерезов — у кого они берут голубой камень? Все знают Дархуна.

«Дело, похоже, стоящее, — размышлял киммериец. — Можно взять по мешку камней, а Ловкач сбудет их, кому надо».

— Пойдем вместе, — решил он, — но если что не так, пусть Кром будет свидетелем… — Он выразительно провел ребром ладони по шее: — Ты меня понимаешь?

— Все будет в порядке, — принялся горячо убеждать Герат. — Он как раз завтра уезжает, вот и надо будет наведаться в гости. Клянусь Белом, нас ждет хороший улов!

На том и порешили. Выходя из таверны, варвар хотел было сходить к Ловкачу, договориться о предстоящем сбыте камня, но передумал. «Будет товар, будет и разговор», — решил он.

У него было дело поважнее: в «Улыбке» он на днях приметил новенькую девчонку — та посматривала на него более чем благосклонно. Кошелек Конана был еще не пуст, так чем Нергал не шутит — надо, пожалуй, туда наведаться. Поправив перевязь с мечом, киммериец в самом отличном расположении духа бодро зашагал на восточную окраину Шадизара, туда, где вечером призывно зажигались огни веселого дома под --">