истерзанного, чуть живого человека, сжимавшего в объятиях мертвеца. Все быстрее кружилась под ними степь. Осыпались холмы, ровнялись в пыль курганы. Волки, пировавшие в речной долине, выли им вслед.

Уже почти не отличались они друг от друга — живой и мертвый — во власти беспощадного пространства. Последняя искра сознания блеснула в голове того, кто возомнил себя богом.

И Врата Смерти разверзлись перед ним.

Эпилог

Было рано, всего только четверть двенадцатого. Трое посетителей одиноко сидели по углам пустого паба. Мардж Кэрфью автоматически протирала и без того идеально чистые бокалы, изредка поглядывая сквозь витрину на пустую, залитую солнцем улицу. Понедельник — чего от него ждать!

Звякнул колокольчик над дверью. Мардж быстро подняла глаза и окаменела с бокалом в одной руке и полотенцем в другой. В свои без малого тридцать лет она была все еще не замужем и понимала толк в мужчинах. Те двое, что сейчас, прищурившись после яркого света, оглядывали ее полупустое заведение, принадлежали к классу люкс. Оба почти двухметрового роста, широкоплечие и уверенные, они невольно притягивали к себе взгляды всех посетителей. Такие парни и вообще-то редко попадаются, а тут сразу пара.

— Ну что, вроде подходит! — сказал один, голубоглазый, с огненно-рыжей шевелюрой.

— В самый раз! — ответил второй, шатен, с серо-стальными глазами.

Мардж наконец пришла в себя и нашла силы улыбнуться.

— Какое пиво вы предпочитаете?

— «Хайнекен», — ответил рыжий, — два бокала. Они расположились за пустым столиком у окна.

Пока янтарная струя наполняла бокалы, девушка искоса поглядывала в их сторону. Нет, они не так молоды, как кажется с первого взгляда. Что-нибудь тридцать пять, а то и побольше. Видные ребята, даже, пожалуй, слишком. Что-то в них есть неуловимо опасное… Связываться с такими не стоит, ой не стоит.

Мардж с круглым подносом в руках подошла к столику. Да, она была права, они немолоды и шрамов многовато для таких элегантно одетых мужчин. Может быть, спортсмены? Лица загорелые, но как-то странно… Ну да, середина лица темная, а щеки и подбородок почти белые. «Наверное, путешественники, — решила Мардж, возвращаясь к себе за стойку. — У них так принято — в дороге отращивать бороду, а возвращаясь домой, сбривать. Или яхтсмены?..»

— Тебе сколько велено не пить? — услышала она.

— Не меньше года, а тебе?

— Так же.

Оба сделали по большому глотку и блаженно вздохнули. Они что, на диете? Наверное, все-таки спортсмены. Она снова взялась за полотенце и больше не прислушивалась к их разговору.

— Как твоя голова? — спросил рыжий, медленно потягивая светлое пиво.

— Побаливает временами, но, вообще, ничего, — Блейд усмехнулся. — Раз уж нас обоих выпустили сегодня из госпиталя — значит, мы и вправду здоровы. Таких подробных осмотров, как вчера, я не проходил никогда в жизни.

— Что ж ты хочешь, как-никак нас вытащили с того света. Думаю, мы послужим материалом не для одной научной работы.

Блейд сделал глоток и серьезно посмотрел на собеседника.

— Так что, твоя память действительно полностью восстановилась?

Дон задумчиво почесал переносицу.

— Ты знаешь, как ни странно, да. Не могу сказать, что это доставляет мне особую радость, но тем не менее…

— А я до сих пор не могу восстановить некоторые моменты.

— Ну, у меня это все-таки первый опыт потери рассудка, а ты у нас ветеран. Что тебе рассказать?

— Знаешь, если не лень, расскажи коротко все по порядку. И, прежде всего, что там у тебя случилось в Боливии?

— Все по порядку, — протянул Дон, — тогда придется еще разок нарушить диету.

— Ничего, нарушим. Рассказывай!

— В Боливии… Да, все началось действительно в Боливии. После того как не стало Лины, я никак не мог прийти в себя. Ты пропадал в своих таинственных командировках, остальные тоже куда-то подевались… Меня направили в Ла-Пас. Мы там вместе с американцами раскручивали одного типа. Через него русские снабжали оружием коммунистов по всей Южной Америке. Вот там меня и нашел Батлер из военной разведки. Он оказался неплохим психологом, мать его! В общем, мне в тот момент было на все наплевать, и он уговорил меня участвовать во всем этом спектакле. Батлер инсценировал мою гибель, разработал легенду, в общем, создал меня заново. То есть уже не меня, а Джона Шарки. Специальный --">