Ульяна Черкасова - Птицы Великого леса

Ульяна Черкасова Золотые земли. Птицы Великого леса

Золотая краска есть печать иного царства

«Исторические корни Волшебной сказки» Владимир Пропп

© Черкасова У., текст, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Пролог

Великий лес

518 год от Золотого рассвета

Великий лес ожидал. Его время истекало.

Время опадало вместе с листвой с деревьев, утекало с водой в ручьях, струилось, бежало между камней и корней древних елей, уходило вслед за солнцем.

Времени оставалось слишком мало.

Человек коснулся домовины окровавленной ладонью, вскинул голову к верхушкам деревьев, и лес медленно, устало скрипя, проложил тропу. Ступал человек неторопливо, он был стар и слаб, он тоже умирал. Мох проседал под его ногами, колючие лапы елей задевали макушку, и он лениво отводил их в стороны.

Он шёл долго, упорно. Мимо проехал чёрный всадник на чёрном коне. Человек даже не повернул головы.

Стемнело, а тропа всё не кончалась. Дыхание человека стало хриплым, шаг тяжёлым, но он не останавливался. Так же на ходу он достал нож, снова порезал ладонь и оставил кровавый отпечаток на ближайшем стволе, на другом, на третьем.

Лес посчитал, что этого достаточно.

Мимо проехал белый всадник на белом коне.

Резко, точно по щелчку пальцев, рассвело, и бледные лучи солнца пробились сквозь ветви деревьев.

Тропа привела к озеру. На берегу стояла старая, покрытая мхом каменная домовина. Человек прошёл по берегу ручья, остановился у домовины, погладил ладонью по её крыше. На воде встревоженно закрякали утки и отплыли подальше.

Осторожно человек опустился на колени, заглянул внутрь домовины, но она оказалась пуста.

– Зачем? – прошипел змеиный голос за спиной. – Зачем ты приш-шёл?

Человек чуть повёл головой в сторону, но не обернулся. Уголок его губ приподнялся в улыбке.

– Зачем ты привёл меня к источнику?

– Чтобы ты увидел…

Лёгкий жаркий ветер пробежал по поверхности озера, бередя воду, дыхнул влагой в лицо человеку.

– Увидел что?

– Ш-што будет потеряно…

– Я и без этого знаю, потому и пришёл, – он хотел повернуться, но вовремя остановил себя.

Лес дышал ему прямо в затылок, и ноздрей коснулся запах прелой листвы и свежей смолы.

– Знаеш-шь… но не видиш-шь…

– И что же я должен…

Человек не успел договорить. На голову ему накинули шкуру, схватили за плечи, потянули назад, спиной впечатали в землю, и та разверзлась под ним, поглотив целиком, сразу.

И трава мгновенно выросла на том месте. Плоть человека обратилась в прах и напитала собой землю. Красные копыта красного коня потоптались по той земле, выравнивая могильный холм, и подземные воды омыли человека, и кровь его пролилась в те воды и, смешавшись с ними, потекла по лесным ручьям и дальше в извилистые реки. Она убегала, а источник иссыхал, и чёрная пустая тварь подползала ближе к лесу, и там, где лапы её касались земли, расцветали ледяные цветы измороси.

Он наблюдал из речных вод, он слушал вместе с деревьями, которые напитал своей кровью, он следил золотыми горящими глазами каждой бесплотной тени, что бродила вокруг, как зима подбиралась всё ближе, как она касалась листьев деревьев, и те облетали на промёрзлую землю.

– Если источник иссякнет, ничто уже не остановит…

– Если источник иссякнет, ничто уже не напитает…

– Если источник иссякнет…

Бесплотные потерянные души замерли на самой границе Великого леса, устремив взгляд на мир людей. Если источник иссякнет, они отправятся искать жизнь в другом месте. Они будут забирать чужие жизни, чтобы спасти свои.

Прах, подхваченный ветром, взлетел в небо. Великий лес тянулся с севера на юг, с востока на запад, и, кажется, не было ему конца. Далеко внизу ярко пылало озеро, а на берегу горела его могила, звала назад к себе. И прах вместе с дождём обрушился на берег и снова напитал землю и стал частью её, и кости вновь окрепли, и мясо наросло на тех костях, и он выкарабкался из могилы, но уже не человеком.

Медведь резко распахнул глаза. Он по-прежнему лежал на земле, всё так же шумели волны на озере, облизывая песок, беспокойно крякали утки, и ветер шуршал в камышах.

Осторожно он пошевелил медвежьей своей лапой. Его старое имя должно было быть позабыто вместе с прошлой жизнью. Больше он не слуга своего бога, тот давно умер. --">