Ольга Владимировна Голотвина , Светлана Альбертовна Тулина - Домашний учитель для чудовища

посредникам. Пересчитала еще раз. И еще…

Кажется, можно удалить заявку на глаз, и без него хватает. Даже с небольшим запасом на форсмажоры.

Голова болела, тупо, противно. Сандра потерла виски, хлебнула остывший синтоник. Глянула на часы в углу монитора. Банковские базы обнулились более двух часов назад, самое время снова пройтись по списку, подавая запросы.

Но сначала заварить свежий тоник.

Чтобы нажать кнопку кипятильника, пришлось вставать. Кухня у них была просторная, почти три шага от стены до стены, редкость даже для среднего яруса. Маме нравилось… Ярус менять нельзя, иначе все бессмысленно, а вот модуль придется сменить. На самый простенький, пусть даже и без отдельных спальных мест, это все-таки роскошь, а им сейчас надо экономить. Зато в столики стандарт-боксов встроены терминалы, чтобы работать лежа. А значит, Сандрин комм можно будет тоже продать. Конечно, встроенные терминалы примитивны, но для связи и работы сгодятся, а на развлечения и игры у нее все равно не будет ни сил, ни времени. Так что все складывается даже удачно.

Пискнул таймер кипятильника, сообщая о готовности. Сандра вынула горячий стаканчик из держателя и развернулась, спеша вернуться в удобное эргономичное кресло перед терминалом (первое на продажу, единственная ценная вещь).

Но не успела.

В спальном блоке закашлялась Дейзи. И на этот раз долго — сухим, лающим, острым кашлем. Таким же, как тот, что звучал все эти дни в ушах Сандры.

Маминым.

Затихла. Дышала сипло, с четкими присвистами.

Сандра подняла упавший стакан. Машинально слизнула с запястья горячие брызги, не почувствовав вкуса. Так же автоматически вернулась в кресло. Сунула руки в виртуальную клавиатуру, пошевелила пальцами, бездумно перелистывая прайсы.

Отчаянья больше не было. Паники тоже. Никакого отчаянья, никакой суеты. Только холодное спокойствие и отрешенная целеустремленность.

Вариантов не осталось.

Она искала деньги для операции? Глупо. Она лгала сама себе. Какая операция? Проклятый канцерогенный воздух сожжет новые легкие матери так же верно, как сжег прежние. Ведь и в клинике сказали: после пересадки весьма желательно сменить планету. Подобрать что-то с более щадящей атмосферой. Сандра это слышала, но не хотела об этом думать. Главное — не дать матери умереть сейчас, а остальное — потом как-нибудь само образуется…

Не образуется.

Не будет никакого «потом».

Прости, мама. Твоя старшая дочь не спасет тебя, не сумеет. Ты бы поняла, ты бы согласилась…

Сандра Леман и сейчас не думала о самоубийстве. Она обдумывала торговую сделку.

Ей приходилось спускаться на нижние ярусы, где понятия законности и морали несколько… расплывчаты. Ей доводилось слышать несколько имен, которые обычно произносятся шепотом. Это не банки органов. Но и цены там не банковские. Плата за риск, за молчание, за отсутствие официальных разрешений. Высокая плата.

То, что ей нужно.

Да, сейчас донорские органы выращиваются — как легкие для мамы. Это разрешено законом, но дорого и сложно. Гораздо проще поймать бедолагу, разобрать на органы и тайком реализовать товар через клиники, принадлежащие нечистоплотным врачам. Но жители нижних ярусов, истощенные, страдающие уймой недугов, в доноры годятся плохо. А тех, кто живет повыше, сложнее украсть.

Ей двадцать семь лет. Она всегда жила на средних ярусах, у нее неплохое здоровье. Солидный капитал, если вложить с умом. За это крепкое, спортивное тело, добровольно отданное на органы целиком и полностью, можно получить хорошие деньги. Если заранее продать имущество, должно хватить на переезд Дейзи на другую планету. Скорее, пока не поздно, пока девочку еще можно спасти! Пусть простят друзья — она не отдаст им долги, сейчас важна любая мелочь…

Сандра мучительно вспоминала, к кому из бывших друзей по университету можно отправить сестру, когда панель связи снова вспыхнула сигналом вызова.

Судя по адресу, не директор, связь межпланетная. Неужели кто-то из тех, кого она сейчас безуспешно припоминала, тоже вспомнил о ней?

Нет. Человек, взглянувший на нее с экрана, был ей незнаком. Темные волосы, седые виски, твердый, внимательный взгляд серых глаз…

— Мисс Леман? — спросил он и тут же уточнил: — Сандра Леман?

— Да, я Сандра Леман. С кем имею честь? — Голос Сандры был ровен и приветлив, словно не она только что приняла самое страшное в своей жизни решение. На Прозерпине гибнут с --">