Харитон Байконурович Мамбурин - Плащ и галстук

колбасу.

А затем они выпили. Молча, не сговариваясь. Не торопя, так сказать, события.

— Каких размеров геморрой ты мне припёр, Гоша? — наконец, закурив, поинтересовалась майор специальных сил города Стакомска.

— Сама решай, я просто расскажу, — взяв салфетку, старый сослуживец блондинки аккуратно вытер лицо, а потом начал рассказывать, — Ты ведь в курсе, что маразм и долбо*бы у нас там всегда были, есть и будут? Так вот. Твоё имя поднял Калинин, чуть ли не главный из них. Козырной он наш. Прежде чем мой шеф успел пукнуть от удивления, этот имбецил высказался, что лето, мол, близко. И надо бы некоторым детишкам устроить летний лагерь. Очень особенным детишкам, как ты уже всем лицом понимаешь, да, Ржа?

— Суууууукаааа…, — почти заскулила женщина, роняя голову так, что её длинные пряди заслонили лицо, — Коморских вывозить? Ты всерьез? Какие они, нахер, дети, Разумовский?!!

— Коморские? — брови мужчины удивленно поднялись, — Ржа, радость моя, социально необеспеченная! Да кому эти уродцы сдались?! Речь идёт о детишках «копух» и «ксюх»! Не простых, а тех самых. Самее некуда! Сплошная пионерия с 12-ти до 15-ти лет! Считай самое золотое из золотого тебе в рученьки героические дают!

— О нет, — женщина приняла потрясенный вид.

— Честно? Мне тебя даже жалко, немного, — вздохнул Разумовский, — Но решение уже принято. Готовься к отпуску.

— Мои идут со мной в этот… отпуск! — тут же рявкнула женщина, вскакивая из-за стола, — Все!

— Отказано, — на лице Гоши возникла кислая гримаса, — Твои убивцы отдыхают тут. Ну как отдыхают? Работают, но только по основе. Считай отдых, учитывая, что местные теперь дышат через раз, слыша про твою шарагу. Уж больно хорошо вы отметились. Но ты… ты можешь взять помощника. И всё.

— Это…, — белокурая валькирия набрала в грудь воздуха.

— Из «когтей», Ржа. Только из них. Остальные ресурсы в твоем распоряжении. Любые ресурсы. Сама понимаешь, «Стигма» — это не кот насрал, да и твой отдых — липа. С детишками вместе отправляют еще и Васю.

— Какого, в жопу, Васю? — прорычала полностью выведенная из равновесия женщина.

— Данко.

— Вы там о**ели, что ли?!! — рявкнула Окалина, ни грамма не сдерживая голос, — Совсем?!!

— Я ж тебе сразу сказал, — индифферентно пожал плечами Разумовский, — Калинин… Феерический долбо*б. Но его инициатива прошла, в очередной раз. Как по волшебству.

— Проверь эту суку на принадлежность к «Стигме»! — прохрипела Нелла, не сводя бешеного взгляда с собеседника, — Ты же видишь совпадения!

— Да не я один, Ржа, выдохни, — посоветовал ей старый друг, — Вас будут прикрывать. Город, закрытый в щи лагерь, передвижные ограничители, зенитки, радары, неогены… готовится целая операция.

— Но это не моя операция! И не твоя!

— Да. Поэтому я и выбил тебе полный карт-бланш. Тебе нельзя трогать только «когтей» … и Ахмабезову. Хер куда её отпустят. В остальном делай что хочешь и как хочешь. Правило одно — детишки должны отдохнуть, не уронив ни волоска с их головенок.

Блондинка, выпрямившись во весь свой рост, с хрустом размяла плечи, а затем уселась обратно.

— Ты вообще слышишь, о чем говоришь, Молот? — горько усмехнулась она, — Кого мне брать? Ментов с улицы? Жопошников с Первого района, которые вообще неизвестно какого дядю слушают? Или регуляров из-под Тюмени дёргать?!

— Слушай, я не знаю, — встал с места её гость, — Это твой город. Ты что, тут никем не обросла, кроме наших?

— У меня ликвидаторы, Гоша…, — процедила злая как кобра женщина, — У меня следаки! У меня нюхачи и хреновы ужасы, от которых даже ты ссаться бы начал по ночам! Но у меня нет детских сторожей! Мы никогда не играли от обороны!

— А у меня приказ! — поднялся с места и гость, так же напряженно уставившись на богатырскую блондинку, — Я могу тебе одно сказать — вас закроют! Закроют всерьез, закроют как родных! Спецчасти, «степные волки», отряд «К»! Тебя, лагерь, весь Севастополь, всё будет перекрыто! Но весь внутряк — твой головняк, Ржа. Крутись как знаешь, *бись как можешь! Это уже решено, поняла, родимая?! Ты уже на отдыхе!

— В гробу я видала такой отдых…, — устало вздохнула Нелла, вновь садясь за стол и вновь начиная разливать алкоголь по стаканам, — Месяц сыром в мышеловке сидеть… Говоришь, --">